Мерзкие боги. Екатерина Карташова

Она вышла замуж, имея на руках новорождённую дочь от потерявшего к ней интерес Ната.

      Разумеется, у Особенных детей, имевших особенного отца, была особенная судьба. В основном она характеризовалась крайней степенью нелюбви со стороны окружающих. Тщательно скрываемой, тайной и чрезвычайно страстной. Никакими уникальными качествами дети бога Ната не выделялись, что ещё сильнее раздражало их односельчан. В виду божественного родства Особенным дозволялось обращаться к прародителю напрямую, минуя жреца Мару, сидеть за общим столом в непосредственной близости к своему отцу и стоять первыми в процессии на праздниках. В дополнение ко всему перечисленному они находились под защитой не только самого Несокрушимого Ната, но и его последователей. Всего таких Особенных насчитывалось восемнадцать человек, среди которых и был Крапивник – тихий молчаливый юноша, избегавший шумных собраний и весёлых компаний. По крайней мере, Мудрый Дооку считал его именно таким на момент смерти бога Аки.

      Дверь открыла мать Крапивника. Она уже знала, что к ним явился один из богов, почувствовала это, лишь приблизившись к порогу. В большинстве своём люди испытывали особенный трепет от божественного присутствия. Чаще всего оно вызывало определённый дискомфорт, волнение, дрожь, у некоторых случались обмороки. Немногие счастливчики ощущали восторг и прилив сил, впрочем, оборачивающийся потом неизбежным упадком настроения. Дооку старался не причинять людям лишних проблем и, постучав в дверь, сделал несколько шагов назад.

      – Приветствую тебя, о Мудрый! – мать Крапивника склонила голову перед гостем. – Чем я могу служить тебе в этот день?

      – Я хочу поговорить с твоим сыном.

      – К сожалению, его нет, о Мудрый, – голос женщины звучал напряжённо. – Он не возвращался домой.

      – Где я могу его найти?

      – Я не знаю, о Мудрый. Мы искали его вчера до заката и сегодня утром, но так и не смогли отыскать, – она замолчала в ожидании. Хорошо, что женщина не могла различить лица за сиянием, исходившим от гостя и ослепляющим её. Дооку не пришлось скрывать выражение досады от собеседницы.

      – Тогда я хочу поговорить с тобой. Где мы можем остаться наедине?

      – Прошу в дом, о Мудрый, – она отступила и сделала приглашающий жест. Следуя её указаниям, Дооку проследовал внутрь дома. Маленькие комнаты были аккуратно убраны, вещи стояли на местах, на полу – ни соринки.

      – Где муж и дочь? – спросил гость, выглядывая в окно. Огород, видимый из него, пустовал.

      – Дочь пошла с девушками к своей богине, а муж отправился к Мару, спросить совета, о Мудрый.

      Скверно, подумалось Дооку, но он оставил её фразу без комментария.

      – Значит, нам никто не помешает. Когда ты в последний раз видела сына?

      – В день смерти Зодчего, утром, о Мудрый.

      – Три дня назад? – он обернулся и посмотрел на женщину. – А искать вы начали только вчера вечером?

      – Да, о Мудрый. Мы привыкли, что Крапивник не появляется дома по несколько