Подержи моё пиво. Лори Лютер

махнул рукой Глеб. – Будь он нормальный парень, мне было бы без разницы, гот он или колгот. Может, и не гот он вовсе? Просто любитель чёрных шмоток, мало ли таких? Молодняк часто сам не знает, что ему надо.

      – Да он не молодняк уже, – заметил Свет.

      – Ну, по сравнению со мной, – уточнил Глеб.

      – Мне кажется, он знает, что ему надо. Журналистом человек стать хочет известным. Он же вроде факультет журналистики окончил… Где, не помню. В Питере или в Москве?

      – Журналисты – самые скользкие твари на свете, поверь мне на слово, дружище. За кликбейт маму продадут и глазом не моргнут. Я бы был с ними всеми поосторожнее.

      – Погоди, погоди, – засмеялся Свет. – Ты про артистов говорил, что это они самые скользкие!

      Глеб ничуть не смутился.

      – О, да! Я знаю всех этих артистов. Они любят придавать значение бесмысленным вещам. Особенно себе. А вот журналисты придают значение не себе, а тем вещам, которые им выгодны. Если бы это приносило им деньги, они писали бы про конкурсы на лучшую кофеварку.

      – Не соглашусь с тобой, ведь артисты и даже некоторые журналисты – это деятели искусства, культуры.

      – Культура, культура, – передразнил Глеб возмущённо. – Что осталось от этого слова, кроме сочетания нескольких букв? Теперь никому не интересна культура, если она не приносит денег. При капитализме живём, забыл? Помнишь, раньше по школам люди ходили, отбирали таланты и бесплатно брали их в музыкальные школы, спортивные секции и кружки? А сейчас – приходи любой, если деньги есть. А талант твой, способности нахрен никому не нужны. Да и давно всё это происходит. Возьми, к примеру, Пикассо: он же был отличный художник, а зарабатывать начал и прославился, когда стал рисовать каляки-маляки почище трёхлетнего ребёнка.

      Глеб махнул здоровенной рукой, чуть не сбив с барной стойки своё пиво.

      Свет позволил другу выговориться, а про себя усмехнулся, потому что подумал, что Орку и Глебу стоило бы подружиться, как двум представителям ушедших эпох. Парни вроде Орка были на волне в нулевых годах, а парни вроде Глеба – в девяностых. Но говорить этого Свет не стал, поскольку побоялся обидеть друга, который эти самые девяностые ненавидел. В конце концов почти только с ним одним он и общался с момента строительства клуба. Когда тут всё было только на уровне пространной задумки, Свет нанял первых попавшихся рабочих, и одним из них по случайному стечению обстоятельств оказался Глеб. Он делал тут всё: пол, потолок, стены, проводку, переносил оборудование, ставил барную стойку. Работал лучше других – с душой, при этом быстро. Свет не мог этого не заметить, они разговорились, и тогда Глеб рассказал, что сам хочет помочь сделать клуб как можно скорее, но при этом качественно, так как в городе совсем некуда ходить. Да ещё он оказался ярым поклонником хардкор-панка и панк-музыки в целом тоже. Это сблизило Света и Глеба, и на фоне общего дела они подружились.