Чёрное Солнце. Рассвет. Лана Мерц

слушай меня. Ты должен встать и хоть на ушах, но доползти до своего сейфа, где ты хранишь стимулятор для отца…"

      "Не могу. Я устал… Чертовски устал…"

      "Твою мать, Итан! Где твоя сраная сила воли?! Вставай и позови кого-нибудь на помощь! – Вот теперь он начинал припоминать… – Слышишь?.. Эй! Не смей подыхать, скотина! Ты не можешь так со мной поступить! Итан?.. ВСТАВАЙ!!!"

      * * *

      Он подскочил как от выстрела, весь взмокший, с отчаянно колотящимся сердцем, и тут же рухнул обратно на пол, свернувшись в клубок и поскуливая от боли во всём теле. Казалось, внутри него бушевал пожар. Его мелко потряхивало, в глаза будто насыпали песка, а кожа на ладонях нестерпимо зудела, как от какого-то побочного эффекта…

      Но он был жив.

      Спустя несколько секунд боль неожиданно угасла, оставив после себя лишь опустошение, мучительную усталость и гнетущее чувство, что произошло нечто плохое, непоправимое.

      Итан приподнял голову и понял, что находится у себя в кабинете. Его стул был опрокинут, некоторые бумаги разбросаны по полу. Неподалёку валялся разбитый пузырёк из-под стимулятора: он был пуст. Значит, всё-таки успел… Но как, когда?..

      В комнате царила полутьма, и Итан машинально достал из кармана мантии часы. Времени с его возвращения из лаборатории прошло не так уж много – стрелки на циферблате показывали половину четвёртого утра.

      "Рассвет близится", – прозвучало у него в голове голосом Фэйзила.

      И тогда Итан вдруг осознал, что его разбудило.

      Тишина.

      В груди у Итана болезненно ёкнуло. Он рывком поднялся на ноги, качнулся, ухватился руками за стол и прислушался. Действительно, ни одного звука не доносилось из-за стены – ни сиплого дыхания, ни покашливания, ни сонного бормотания…

      "Пусть это окажется сном, – мысленно взмолился Итан, похолодев от ужасной догадки. – Пожалуйста, пусть это окажется сном…"

      Но тут в его поле зрения попал злополучный рисунок, выглядывающий из-под неровной стопки документов, и Итан ощутил, как тает последняя надежда: волк был абсолютно серым, включая глаза.

      Это был не сон.

      Забыв обо всём, Итан рванул к двери. Та оказалась запертой, пришлось повозиться с ключами, потом ещё раз, уже у другой двери…

      Когда он, наконец, ворвался в спальню настоятеля, то с порога понял, что давно опоздал. Тело старика наполовину сползло с кровати, будто он пытался встать самостоятельно, рука беспомощно свесилась, глаза были полуоткрыты и смотрели на приёмного сына с немым укором.

      Итан медленно приблизился и коснулся лба отца – тот был холодным и гладким, как мрамор. Затем провёл кончиками пальцев сверху вниз, навсегда сомкнув веки старого Архаина, и бессильно опустился на пол рядом с кроватью.

      Он бы долго так просидел, уставившись в одну точку и анализируя собственные ощущения… Но через несколько минут браслет на его запястье нагрелся, а во лбу настойчиво запульсировало.

      "Итан, это …илл, ответь!"

      Голос Стилла казался возбуждённым. Итан не хотел ни с кем говорить, но всё же, помедлив, открыл своё сознание