Живая натура. Анатолий Шинкин

перетащили свои мохнатые тушки в тень домов и остались лежать, вывалив вздрагивающие в частом дыхании языки, с которых капала на песок горячая слюна.

      К восьми утра не выспавшиеся жители потащились на работу.

      Комаров, господствующих ночью, сменила мошка, а солнце еще приподнялось и добавило жару.

      – Вот, примерно так и выглядит пекло, – радостно прокричал Сашка Серегин, которого чаще называли Серегой Сашкиным.

      Первый день после отпуска. Он двумя руками через голову стянул оранжевый накомарник, заткнул за пояс брюк и вошел в прорабскую.

      – Здорово, Михалыч. Откуда такая тишина?

      – В отпуске все, – сказал прораб и зевнул с подвывом. – С выходом тебя. На весь участок – я да Любанька, на кране сидит, книжку читает. Теперь еще и ты.

      – Типа, и работы мне нет, – Сашка достал пузырек с ДЭ-Той, антикомариной жидкостью, широкими взмахами начал натирать свои мускулы: бицепсы и трицепсы.

      – Работа есть всегда, – хотел строго, но в конце снова зевнулось, и Михалыч замотал головой. – Чертов июнь. Чертовы белые ночи. Не поверишь, есть придурки, которые ездят на Севера смотреть белые ночи. Спать невозможно.

      Сашка засмеялся и привалился мощным плечом к дверному косяку:

      – А на Большой земле сейчас рай – тихие вечера и теплые темные ночи. И море секса. Так что делать?

      – Не думаю, что Валюшка дала тебе в отпуске развернуться, гигант секса, – прораб поднялся из-за стола и подошел к окну. – Что делать? Вечный неразрешимый вопрос… – начал было Михалыч философскую тему, но непроизвольная зевота снова потянула сладкой судорогой тело. – Там свайное поле. Надо сбить оголовники свай и открыть арматуру до отметки. Хочешь кувалдой, нет, компрессор включи. Высоту я отчертил. Двести штук тебе на неделю хватит, а там ребята из отпусков подтягиваться начнут. Иди уже, не мешай работать. – Рот прораба снова широко растянула зевота, поверх языка мелькнуло дно желудка, и Михалыч обессилено рухнул в кресло.

      Сашка, посмеиваясь, зашагал длинными ногами к бригадному вагончику. Проходя мимо башенного крана, задрал голову вверх:

      – Любаня, привет!

      Любка-крановщица, в меру полноватая, улыбчивая, приподняла переднее стекло кабинки:

      – Сашок, здравствуй. Я тебе нужна?

      – А как же? Человек всегда кому-нибудь нужен, а такая красотка, просто жизненно необходима.

      – Скажешь тоже, – засияла улыбками Любка. – Когда мошка достанет, поднимайся ко мне. Сюда кровососы не долетаю т.

      – Вот только осмотрюсь.

      Сваи, забитые на месте строительства двенадцатиквартирного дома, действительно были очерчены на одном уровне меловой чертой, что добавило настроения. Крепкий парень Сашка не любил возиться с разметками и прочими мелкими и точными работами. Предпочитал с плеча кувалдой, ломом, лопатой, топором размахнуть.

      Посмотрел на компрессор, пнул ногой отбойный молоток, – не хочется утреннюю тишину треском двигателя нарушать. Цепко ухватил длинную рукоять кувалды. Задача простая: ударами кувалды обнажить пруты арматуры на уровне отметки,