Традиции & Авангард. №3 (10) 2021 г.. Коллектив авторов

полянке среди высоченных корабельных сосен, упиравшихся макушками прямо в небеса. Христофор, не обращая внимания на мои замечания, колотил палкой брата и сестер. Любомир и Ульяна закрывали лица руками и пытались увернуться. Неповоротливая Аксинья, накутанная в несколько кофт и рваную малиновую куртку, издавала гортанные крики, мотала головой из стороны в сторону и то и дело получала от Христофора палкой по спине. Из-за лишнего веса кареглазая девушка не могла убежать от мучителя.

      – Ты непохожа на других нянек, Полина, – задумчиво произнес Лев Арнольдович, не обращая на детей никакого внимания. – У нас за последнюю четверть века десять постоянных работниц сменилось. В основном это были деревенские девицы, полуграмотные. У тебя на войне тоже нормальной школы быть не могло. Ты хоть книгу в руках держала?

      – Я сама пишу, – вырвалось у меня.

      – А что ты пишешь?!

      – С девяти лет дневники веду. В Грозном статьи писала, работала журналистом в газетах. В институте училась только на отлично, сейчас в университет перевелась…

      – А что в юные годы читала? – помрачнел Лев Арнольдович.

      – Льва Толстого, Василя Быкова, Ремарка, Томаса Манна, Карлоса Кастанеду.

      – На кой черт тебе это?! – раздосадованно спросил он.

      – Чтобы знать.

      – Такой няньки у нас еще не было…

      – Самообразование – великое благо.

      – В твоем случае чтение приводит к ненужным мечтам и делает человека несчастным.

      – Вы так думаете?

      Лев Арнольдович нахмурился и дал наставление:

      – Твое дело – за детьми смотреть, дом убирать, кошкам лоток чистить, а книги – это так, блажь. Оставь это другим, кому по судьбе предписано, кто литературные институты кончал. Ты работать приехала. Работы много.

      В мои обязанности также входило по утрам собирать Христофора в школу. Просыпаясь, он начинал истошно орать, визжать, плеваться, стучал ногами по стене и упорно продолжал лежать.

      – Показывай ему повиновение, Полина, ласково проси, – требовала Марфа Кондратьевна.

      – Мы одеваем его лежа! – инструктировал Лев Арнольдович. – Ни в коем случае не возражай ему! Пусть думает, что он король. Так и есть! Надевай на него штаны и футболку, пока он лежит!

      Девятилетний Христофор не скрывал удовольствия от подобного расклада, он рьяно колотил меня ногами и руками, и все, чего мне действительно хотелось, – это взять его за шиворот, отвести в ванную комнату и умыть холодной водой.

      – Мы воспитываем Христофора в истинно христианском духе! – заверяла, блаженно улыбаясь, Марфа Кондратьевна, собирая сумки в дальнюю поездку.

      – Идиоты! – шепнула Зулай, которой перепал от второклассника нехилый пинок. – Они вырастили наглого барчука без стыда и совести! В Чечне такого бы выпороли как следует, и этот чертенок стал бы как шелковый!

      Я не могла не согласиться с землячкой, зная наши суровые традиции. Но здесь, в Москве, все было иначе.

      – Ненавижу школу! – покрикивал Христофор. –