Хвост Греры. Вероника Мелан

дверь одного из ресторанов неподалеку, где в больших черных мешках на задворках складывали просроченную еду, предназначенную для утилизации. Один мешок был развязан.

      – Смотри, тут, – он даже достал для меня схожий сэндвич, – целый пир, а?

      И удалился, заняв прежнее место на тротуаре у стены.

      Ветчина смердела так, что я не решилась ее откусить, хлеб отдавал плесенью – хотелось плакать. Бутерброд отправился обратно в мешок.

      А дальше ночь, проведенная на улице. Никогда раньше я не пыталась ютиться на лавке в неудобной позе, никогда раньше не вздрагивала от любого шума, не пыталась укрыться тонкой курткой из сумки от прохладного ветерка. И если справить нужду за кустами я все-таки решилась, то пить из фонтана – нет.

      И потому отправилась в магазин.

      Мне просто нужна была бутылка чистой питьевой воды. Мелочи, найденной в карманах джинсов, должно было на нее хватить. И хватило бы… Если бы, пройдя в отдел готовой еды, я не залипла глазами на только что вынутую из печи и водруженную на полку слойку с курицей. Еще горячую, пахнущую и выглядящую как небеса для оборванца…

      Никогда раньше я не воровала. Не собиралась и в тот раз. Но у любого человека случается предел выносливости, когда взывать к разуму, а точнее его отсутствию, начинают инстинкты. К тому времени я нормально не ела третьи сутки, и, кто знает, отчего мне вдруг показалось, что сунутый в нагрудный карман мешок со слойкой – такой маленькой, такой нужной мне в этот момент – никто не заметит. Должны быть среди черных полос белые, даже если очень узкие. Я знала, что когда-нибудь обязательно верну недостачу кассирше, найду способ, как сделать это благовидно – я не воровка, я просто взаймы…

      Увы, в отделе были установлены камеры. На кассу я прошла с бутылкой воды, но, когда увидела лицо направляющегося ко мне охранника, моментально осознала бедственность своего положения. Бросила слойку на ленту, воду оставила там же, выскочила, задыхаясь, через входной турникет, едва не сломав лопасти, бросилась в двери…

      Вот тогда и налетела на велосипедиста, впоследствии ударившегося головой при падении от столкновения со мной.

      Так что нет, судили меня в итоге не за воровство, но за причинение вреда чужому здоровью…

      Теперь, лежа на полу в камере, я даже не могла вспомнить, куда делась моя сумка с вещами. Осталась в магазине? Или у Комиссионеров, сопровождавших меня в одну из комнат предварительного заключения?

      Неважно.

      На этом Уровне все равно не нужна была сменная одежда.

      Кареглазый Комиссионер в будке читал таблицу, висящую прямо в воздухе – что у него там? Данные о новоприбывших зараженных Грерой? Или новостная лента СЕ?

      Стоило отдаться охраннику магазина в руки, думала я теперь. Возможно, он понял бы, поставил бы себя на мое место, возможно, не стал бы даже штрафовать. Может быть, отправил бы туда, куда я сама хотела попасть – в какую-нибудь другую «Гавань», где помогали неблагополучным… Зачем теперь гадать?

      Чего я больше всего боялась: