Плохая жена хорошего мужа. Александр Снегирёв

доносится со стороны.

      Надо мной стоит высокий парень.

      – Да, – отвечаю я, подумав, что не зря нагородил столько чепухи.

      Я вытираю руки о колени.

      Парень протягивает книжку.

      Это книжка другого писателя.

      – Вы не перепутали?

      – Понимаю, что странно, – отвечает парень, нисколько не смутившись. – Просто меня девушка просила именно эту книжку купить, я пришёл, а тут вы. Я вас не знаю, без обид, но решил заодно взять автограф. Какая разница?! – Парень подмигнул по-свойски. – Никто не заметит.

      Я вывожу в чужом бестселлере свою загогулину, ладонь всё-таки оставляет на странице пятно.

      – У вас лоб совсем мокрый, – говорит сотрудница издательства своими красивыми губами и вытирает мой мокрый лоб влажной салфеткой.

2

      Счёта я не вёл, но сколько-то там дней или даже недель миновало. Достаточно, чтобы смонтировать видос из магазина. Не то чтобы я сгорал от нетерпения, но… Прошло ещё сколько-то дней, и я обнаружил в ящике сообщение со стандартным в таких случаях текстом: было много внеочередных дел и тому подобное. К сообщению прилагалось архивированное видео.

      Смотреть я не стал. Мне её вопросов хватило. Но написал: «Спасибо, класс». Всё-таки поработала. Старалась или нет, не знаю, но время потратила. Искала всю эту гадость, выписывала, чтобы зачитать публично. После слова «класс» я поставил восклицательный знак, но, подумав, стёр.

      Отправив сообщение, я задержал взгляд на её аватарке. Стукнул по её лицу пальцами. Лицо увеличилось.

      Красивые губы.

      Сомкнув большой и указательный, я прикладываю их к её губам и раздвигаю.

      Губы увеличиваются до размытых неясных пятен во весь экран.

      Я отпускаю их, и они, вместе со всем её лицом, отстраняются от меня.

      – Пообедаем? – написал я.

XXХ

      Явившись заранее, я обнаружил, что зал кафе напоминает снаряжённый, но покинутый редут: накрытые столы составляют букву П, поперечная перекладина украшена портретом пожилого мужчины. Портрет обрамлен графинами с морсом и бутылками с водкой. Я спросил официанта, что происходит, и получил закономерный ответ – поминки. С минуты на минуту в кафе, где должна состояться моя встреча с той самой сотрудницей издательства, прибудут скорбящие. Кафе, однако, не закрывается, и, если нас не смущает соседство с траурной трапезой, можем сесть возле стойки.

      Ну а что? Поминки на первом свидании обеспечат необычность происходящего. От такого не отказываются.

      Стойка отделана розовыми, светящимися изнутри, грубо обтёсанными кирпичами.

      – Что это за камень у вас такой красивый? – спрашиваю бармена.

      – Каменная гималайская соль.

      Я лизнул палец, провёл по кирпичу и лизнул снова.

      Непонятно.

XXХ

      – Это что? – спросила она вместо приветствия, имея в виду накрытые столы.

      Свои красивые губы она