Говоруны. Александр Руджа

стеклянными глазами и загнутым клювом и стала его новым лицом. Демоница Геллер могла бы оценить иронию. – Эти тела пока ещё достаточно сильны. Мы сметём охрану и пробьёмся в чертог, откуда можно менять миры, словно старое платье.

      – Охраны может быть слишком много, – медленно сказала Сандри. – Наши способности хороши, и я возбуждаюсь каждый раз, когда вижу их в деле, но в этот раз разумнее будет воспользоваться абсолютным оружием.

      Демоны нахмурились.

      – Я не уверен, что мой носитель знает, где находится ближайшее хранилище ядерных бомб, – сказал Пазузу. – Думаешь, Акоман сможет погрузить их в безумие? Он велик этой славой, не так ли?

      – Я имела в виду другое, – сказала Сандри, сдвигая шляпу набок. – В этом городе есть мастерская, где производят яды. Невидимые, летучие, но способные отнять души у сотен человек за раз. Мы устроим на неё налет и завладеем этим богатством, а после обрушим его на Институт Реальности. Я не думаю, что мастерскую охраняют столь же усердно.

      – Мне нравится, – промычал Дзи, вращая глазами. Было ясно, что скоро ему понадобится ещё одна доза свежего мяса. – Если только я смогу заставить повозку снова ехать.

      – Если потребуется, мы вынем из неё электрический дух и вольем туда твой, – пообещал Акоман. – Это тело умеет так делать, а значит, и я тоже. Я думаю, план Сандри может сработать, особенно если мы поспешим: мне кажется, наши аватары протянут недолго. За мной, если только вы не решили медленно превращаться здесь в копчёное сало!

      Четыре не вполне человеческие фигуры покинули пожарище и заняли места в «Призраке». Тот недовольно рыкнул, но смирился с присутствием внутри себя странных форм жизни, взвыл на высокой передаче, тут же спрыгнул на автопилот, а потом резким звериным движением рванулся вперёд и унёсся прочь. Город-минус-один продолжал жить, не подозревая о растущей внутри себя гибельной опасности – как обычно бывает и с городами, и с людьми.

      Часть 5

      Налёт на химическую лабораторию в памяти Лейтенанта не остался: видимо, нынешняя хозяйка тела оказалась слишком занята и не сочла нужным пропускать картинку в тот постоянно сужающийся островок сознания, что ещё занимал ковбой. Это походило на одиночную камеру в высокой башне: повсюду ровные ряды кирпича и крохотное окошко в потолке, через которое в удачную погоду можно следить за окружающим миром. Следить – да, но не контролировать.

      В каком-то смысле сидеть в полумраке, не видя происходящего, оказалось даже легче – всегда можно было убедить себя, что ты ни при чём.

      Помнится, они пролетели через Фриггинсвуд на полной скорости, распугивая ночных гуляк, разбрызгивая по капоту дождь и грязь, миновали сложенный из костей дракона шлагбаум, закрывавший доступ к кенотафу Неизвестного Праведника21, и выехали на Малхолланд-драйв. Мимо окон пронеслась стая нетопырей, «Призрак» свернул в Пэнбрик, полный спальных районов

21

Кенотаф, ценотаф (с др.-греч. букв. пустая могила) – памятник-надгробие, расположенный не на месте захоронения. Таковыми, например, являются памятники солдатам, обелиски, мемориалы, склепы и т. п.