Фокус зеркала. Лидия Бормотова

мысли нужна свобода, импровизация. За ней мы сюда и приехали.

      – Свобода, которая не в тягость остальным, – подправил Латам.

      – Разумеется, Генри. Мы же не маленькие. Философские определения нам ещё в студенчестве вдолбили.

      – Сдаюсь, – Грегор поднял руки и рассмеялся. – Обещаю не изводить нотациями при условии поддержания порядка.

      – Сегодня я останусь в лагере, – Генри Латам оглядел собравшихся, ожидая ответной реакции.

      – Артур, может быть, ты тоже останешься? – предложил Грегор.

      – Не-е, я с Баюром.

      – Я останусь с Генри, – вызвался Форст. – Мне ещё записи свои надо привести к общему знаменателю, подогнать планы под местные условия, прикинуть кой-чего…

      – Решено, – подытожил Грегор. – По коням, ребята.

      Глава 7

      Вулкан

      Неутомимы и неисчерпаемы фантазии осени. В начальной своей поре, до наступления стойких холодов, она рисует тонкой кисточкой, выбирая пастельные тона, принимая роль изысканного художника-аристократа. Опалённые золотом окоёмы шелестящих, ещё живых и трепещущих листочков выглядят драгоценными украшениями в наступающем карнавале осени. И похваляются, и дразнят друг друга убранством лесные красавицы, день ото дня наливаясь новыми красками, удивляясь собственным превращениям. Откуда пришла ты, осень? Таинственная колдунья, повелительница цвета и аромата, зачем дурманишь красой и заманиваешь в неясные дали, что чуть покажутся впереди и снова прячутся? Кого пытаешься поймать сетями бесчисленных паутинок, вырастающих на каждом шагу волшебным образом? Не догнать, не понять, не надышаться ею никому не дано. Никогда…

      Молчаливое шествие троих друзей по шуршащей тропинке не нарушало беспечной прелести раннего утра, пока не прозвучала вслух первая фраза и разговор не отодвинул на задний план любование декорациями.

      – Почему ты выбрал этот маршрут? – обоснование цели исследования для Бартоломео было первоочередным делом. Дальше всё катилось по невидимым рельсам, годами накатанным до автоматизма, помноженного на опыт. И хотя менялся предмет изучения, основные принципы исследования мало отличались друг от друга и срабатывали неосознанно, сами собой. Так птица, не задумываясь, с какой ноты начать, поёт свою песню, которая у неё всегда одна, но вечно новая, неповторимая.

      Ян ждал этого вопроса, и всё-таки в ответе угадывалось больше сомнения, чем уверенности:

      – В прошлом году я просматривал научный сборник Ардапаганского универа и наткнулся на отчёт геологов, которые работали у подножья Абелунов. Ещё тогда возникла мысль, но слабая, только царапнула, что породы, которые они обнаружили, должны иметь вулканическое происхождение. Но исторические источники о вулканах в этих местах умалчивают.

      – А сам-то бывал здесь? – уточнил Баюр.

      – Как-то случая не представилось. А теперь вот вспомнил.

      – Что за породы? – заинтересовался Бартоломео.

      – В статье