По ту сторону звезд. Кристофер Паолини

приглушенно и странно.

      Она спаслась! Самой не верилось. И до безопасности еще далеко.

      – Выключи сигнал тревоги, – приказала она.

      Сирена сразу же умолкла.

      Пробираясь к корме и ориентируясь на пронзительный свист, Кира в очередной раз порадовалась маске. По крайней мере, даже если давление воздуха в шаттле упадет до критических цифр, она не лишится чувств. И все-таки ей хотелось бы знать, предстоит ли ей до конца жизни ходить с закрытым лицом.

      Впрочем, сначала надо убедиться, что ее жизнь не оборвется прямо сейчас.

      Свистки привели Киру в дальний конец пассажирского отсека. Там вдоль стыка потолка и стены обнаружилось семь отверстий. Крошечные, словно карандашным грифелем проткнули, но и таких вполне достаточно, чтобы за несколько часов из шаттла утек весь кислород.

      – Компьютер, как к тебе обращаться?

      – Меня зовут Эндо.

      Манера общаться напоминает Гейгера, но наверняка есть и отличия. У военных специальные программы для бортовых компьютеров.

      – Где набор для ремонта, Эндо?

      Искусственный интеллект указал ей шкафчик. Кира вытащила чемоданчик и смешала ингредиенты быстрозастывающей вонючей резины (надо же, маска не блокирует запахи). Этой мерзкой массой она заткнула дырки и каждую сверху заклеила шестью наложенными крест-накрест слоями «сверхсветовой» клейкой ленты. Эта лента прочнее многих металлов: чтобы удалить столько слоев, понадобится пламя реактивного двигателя.

      Убрав чемоданчик, Кира потребовала:

      – Эндо, сообщи о повреждениях.

      – Короткие замыкания в сети освещения, нарушены линии два-двадцать-три-эн и один-пять-один-эн. Также…

      – Подробный отчет не нужен. Лететь «Валькирия» может?

      – Да, мисс Наварес.

      – Все жизненно важные системы работают?

      – Да, мисс Наварес.

      – А что с термоядерным двигателем? Разве сопло не было направлено в сторону взрыва?

      – Нет, мисс Наварес, мы двигались под углом к «Смягчающим обстоятельствам», и взрыв задел нас только по касательной.

      – Это ты рассчитал курс?

      – Нет, мисс Наварес, это сделал разум корабля Бишоп.

      Только теперь Кира немного успокоилась. Только теперь позволила себе поверить, что, может быть… может быть, она уцелеет.

      Маска вздулась и отслоилась от ее лица. Кира вскрикнула, не удержалась – по ощущениям, словно сдирали огромный крепко прилипший пластырь.

      Через несколько секунд ее лицо полностью очистилось.

      Кира осторожно провела пальцами по рту и носу, вокруг глаз, притрагиваясь, исследуя. Удивительно – ресницы и брови на месте.

      – Что же ты такое? – прошептала она, дотрагиваясь до ворота «скинсьюта». – Для чего тебя предназначали?

      Ответа не было.

      Кира осмотрела шаттл. Приборные доски, ряды сидений, шкафчики кладовой и – вот они – четыре пустые криокамеры. Криокамеры, которыми она не могла воспользоваться.

      Внезапно ее накрыло отчаяние. Что толку, что удалось