Мастер и Мармеладов. Роберт Манн

потные ручки, декан Колдбурн сидел на известной нам скамейке и ел бутерброд с ветчиной. И. Ти. успел раз семь передумать, прежде чем принял окончательное и бесповоротное решение поговорить с деканом. Поводов для сомнений было предостаточно. Во-первых, стоять в такую жару в тени развесистого дуба приятно. День был на редкость душный. По небу проплывали редкие облака – предвестники послеобеденной грозы. Да и почему вообще он должен заступаться за Мармеладова? Он ничем Мармеладову не обязан. Да пусть все идет по своему вековечному пути! Ну хочет заведующий отделением сократить Мармеладова. Пускай! С чего он решил, что у него получится переубедить декана? Едва ли.

      Helmut Hörnerträger, заведующий отделением современных языков, быстро понял, что манипулировать Мармеладовым невозможно. Упрямый старый эмигрант был человеком непредсказуемым и неуправляемым. Мармеладов всегда сетовал, что американские студенты ленивы и недостаточно старательны. Он был требовательным педагогом, что не способствовало популярности его курсов и росту числа студентов на отделении, а именно это Hörnerträger ценил превыше всего.

      Уже более двух лет Hörnerträger со всех фронтов атаковал Мармеладова в своих ежегодных отчетах начальству. К тому же он формировал негативное отношение к русскому профессору среди коллег, отзываясь о нем в частных разговорах как о неприятном чудаке. Шансы убедить декана оставить Мармеладова были невелики, особенно если учесть, что Мармеладов не завел дружбы с коллегами; они считали его чем-то вроде экспоната этнографического музея.

      В конце концов И. Ти. все же вышел из тени и, нервно теребя края своей панамы, подошел к Колдбурну. Тот как раз разворачивал второй бутерброд с ветчиной.

      – Сэр, могу ли я поговорить с вами? – начал И. Ти. застенчиво.

      Колдбурн посмотрел на часы.

      – Вообще-то, я должен вернуться в офис, но у меня есть еще несколько минут. Присаживайтесь.

      И. Ти. грузно опустился на скамейку рядом со статным деканом, одетым в полосатый костюм-тройку, что делало его похожим не то на менеджера с Уолл-стрит, не то на коммивояжера. Откусывая бутерброд, Колдбурн сказал:

      – Я видел вас там, за деревом. Все удивлялся: зачем же вы там стоите?

      – Я не хотел прерывать вашу трапезу.

      – Хотите немного соку? Абрикосового.

      – Спасибо, я только что позавтракал. Доктор Колдбурн, я бы хотел поговорить с вами о Мармеладове.

      – О Мармеладове? Ах да, тот тип, который делает возмутительные заявления.

      – На этой неделе мы голосуем по поводу его дальнейшей работы в должности преподавателя в нашем колледже.

      – Да-да, демократия в действии. Демократический процесс. Я верю в него. А вы?

      – Конечно, сэр. Я только хотел просить вас проследить, чтобы все было как положено. Я боюсь, что голосование может быть несправедливым.

      Колдбурн поперхнулся соком и ответил:

      – Я социолог, а не литературовед, конечно, но – между нами – он в своем уме? Насколько я