Фронтовой санбат. Николай Фёдорович Шахмагонов

машина. Из кабины выскочил сидевший рядом с водителем санинструктор и доложил:

      – Раненые с полкового медпункта. Разрешите выгружать…

      – Не выгружать. Меняем расположение. Впрочем, постойте… Овчарова, Людмила, – крикнул он молодой красавице в военной форме и знаками различия военврача третьего ранга: – Быстро осмотрите раненых. Прямо в машине осмотрите.

      А сам уже хотел отправиться поторопить санитаров с погрузкой имущества, но Людмила Овчарова остановила:

      – Миша, – и тут же поправилась, обратив внимание, что её слушают и раненые, и санитары, подошедшие к машине: – Товарищ военврач третьего ранга, нужно срочно оперировать лейтенанта…

      И, подойдя ближе, негромко назвала диагноз, прибавив:

      – Не довезём. Минуты…

      Молниеносное решение. Верное ли, ошибочное ли, но молниеносное, вылившееся в распоряжение:

      – Раненого лейтенанта срочно на стол. Готовьте к операции. Я сейчас подойду, – и повернувшись к санитарам, прибавил: – Погрузку имущества, кроме операционной палатки, продолжайте: – Остальных раненых доставить в медсанбат, – и указал пункт дислокации…

      Затем повернулся к Овчаровой:

      – Ну, Людмила, придётся тебе к столу… Начинай. Я подойду помочь.

      Раненого отнесли в палатку и стали готовить к операции.

      Грохот боя доносился уже со всех сторон. Немецкие танки были уже, видимо, у переправы. Вдали показались грузовые машины и бронетранспортёры. Они пока шли мимо. Догоняли танки.

      Вот и принимай решение, военврач. Быстро собраться, и к переправе? Но там же немцы. Что делать? Бой шёл восточнее. Шёл явно с переменным успехом. А колонна врага приближалась. Вот сейчас они подойдут, обнаружат медсанбат и… Мороз по коже…

      Водитель, доставивший раненых, сообщил тревожным голосом:

      – Товарищ военврач, глядите… Да нет, южнее, – уточнил он направление. – Танки…

      Гулянин посмотрел в тот направлении, в котором указывал водитель. Танки в походной колонне шли к Дону, отрезая медсанбат от реки. Они были пока далеко, в километре, может больше. Они шли параллельной дороге к реке. Конечно, разобрать, чьи танки, было с такого расстояние невозможно. Но было ясно – немцы. Они пока ещё не заметили демаскирующую передовой отряд санитарную машину, а, может, просто не до мелких групп и отдельных автомашин было им. Немало отступавших подразделений, порой, с автотранспортом, чаще с повозками, двигалось к Дону. А эти танки, видимо, вырвались вперёд и спешили к переправе, чтобы захватить её и отрезать пути отхода нашим частям и подразделениям на этом направлении.

      «Вот так… Едва стали гвардейцами, едва добрались до фронта и в первый же день попали в беду», – подумал Гулянин, даже в мыслях не решаясь произнести слово «плен».

      Да ведь для кого плен, а для кого…

      Уже было достаточно хорошо известно, как немцы поступали с женским персоналом медсанбатов. Надругались всей своей бандой, захватившей его, затем истязали до смерти… Особенно девчонок. Не будем уточнять,