Здравствуй, Ленин!. И. О. Родин

«Седьмая рота».

      – Ни хрена себе название. В честь героев-афганцев что ли? Не, там вроде не седьмая рота была, а девятая.

      Карнаухов прошел немного дальше и остановился как вкопанный, потому что на табличке, обозначающей следующую улицу, было написано «Шестая рота».

      – Это еще что за военный полигон посреди столицы? Ну, блин, дают. Дома какие-то неказистые… Программу обеспечения военных жильем что ли так осуществляют? – хлебнул из фляжки, потом завопил: – Господа военнослужащие! Поздравляю с вселением в честно заработанные жилища! Ура!

      В ответ где-то во дворе залаяла собака, а из-за угла показался извозчик. Коляска размеренно подъехала к застывшему с фляжкой в руке Карнаухову.

      – Пожалте-с, барин, – донеслось сверху.

      – Ни фига себе! – восхитился Карнаухов. – Вот это ретро! Да тебе, дед, в кино сниматься нужно. Типаж!

      – Садитесь, барин, домчу вмиг куда скажете.

      – Да ну. В этой карете прошлого далеко не уедешь. Ты мне, отец, лучше скажи, как до метро добраться.

      – Куда, барин? Заведение что ли какое новое? Старые я все знаю. Как говорите? «Митрон»?

      – Ты что меня за дурака держишь? Метро! Метро! Скажи, что еще ни разу слова такого не слышал!

      – Нисколько. Слыхом не слыхивал. А то, барин, садитесь лучше. Времена сами знаете какие. Смутные.

      – Да уж, времена еще те. Знаешь, дед, а ты мне нравишься. Хитрости твои, конечно, примитивные, но бизнес есть бизнес. Ладно, поехали.

      Карнаухов влез в коляску, плюхнулся на сиденье. Опомнившись, спросил:

      – А сколько будет, братец, доехать до Даниловской набережной?

      – Докуда?

      – Может, ты и места такого не знаешь?

      – Не знаю, барин.

      – Ты случаем не из Средней Азии? Бомбишь потихоньку? Не, вроде не похож. Ну, вокзал Павелецкий знаешь?

      – А, вокзал! Как не знать! Домчу в лучшем виде! До вокзала всего тридцать возьму.

      – Чего «тридцать»? Баксов что ли? Ну, дед, и цены у тебя! Ладно, черт с тобой, за такое ядреное ретро стоит заплатить! Трогай!

      Извозчик натянул поводья, и лошадь тронулась вперед. Карнаухов осматривался вокруг, с удивлением отмечая, что совершенно не узнает местности.

      – Скажи-ка, братец, что бизнес – плохо идет? – решил он продолжить разговор.

      – Да уж, плохо, – вздохнул извозчик. – Вона, на левую заднюю хромает. Перековать бы надо. А овса жрет – ну чистая прорва, где я ему напасусь?

      – Странный какой-то, – пробормотал Карнаухов. – И глуховат, похоже. Черт, что за тьму-таракань какая-то! Куда машины подевались, освещение? Асфальта ни фига нет! Эй, погоди! Вон название улицы было. Прочти, а то я не вижу.

      – Эва, барин, вы хватили. Неграмотный я, из деревни.

      – Да ладно трындеть!.. Что, правда неграмотный? Елки, а как же всеобщее образование и все такое? (Мужик пожал плечами). Знаешь, что говорит товарищ Ленин, вождь мирового пролетариата? (Мужик снова пожал плечами). «Учиться, учиться и учиться надо, товаг’ищи!» И тогда все будет чики-пуки. Рай на земле наступит. (Карнаухов отхлебнул из фляжки).