Центурион Македонского. Дмитрий Витальевич Виноградов

в простонародье храп. Несколько раз, ветеран сделал глотательное движения, проглотив набившуюся слюну, пожевал язык, сделал огромный укус воздуха ртом и очутился на огромной поляне. Потрогав руками высокую траву, он поразился ее шелковистости. Рядом пролетела стрекоза, ее крылья вращались как лопасти вертолета. Она селе старику на нос, и уставилась в левый глаз.

      – Кыш, – сказал Михаил Антонович.

      Стрекоза спрыгнула на землю, побежала подминая собой былинки, давя пищащих жуков.

      – Попрыгунья, – погрозил ей пальцем старик, и заложив руки за спиной, пошел к воткнутому в землю сачку.

      Желтый, в мелкую дырочку, капюшон развевался как указатель ветра на аэродроме. Взявшись за него лапкой, Михаил Антонович, попытался выдернуть сачок из грунта. После неудачной попытки, ветеран взялся за него двумя руками и что есть сил, дернул за палку обнажив корни. Подивившись такому явлению, он услышал позади не ясный шум. Отряхивая землю с корневищ сачка, Михаил Антонович, оглянулся. Огромное сачковое поле, с ровными рядами, зеленых, оранжевых, голубых, красных и многих других сачков, словно флюгеры, простиралось до горизонта. Две одиноких фигуры, Петра и Василия, стояли не вдалеке, пытаясь выдернуть сачки. Обрадовавшись, что рядом оказались знакомые лица, ветеран не глядя под ноги пошел к товарищам.

      – Смотри! – вдруг закричал, Петя, тыча пальцем за спину.

      Обернувшись, Михаил Антонович, увидел чудесную бабочку. Порхая по синусоиде, она купалась в лучах солнца и восходящих потоках воздуха.

      – Центурион, – маня ее как собачку свободной рукой, Михаил Антонович, стал приближаться к ней занося сачок.

      Бабочка села на краешек растущего сачка, и уставилась своими глазенками в честное лицо ветерана.

      – Хороша…хороша…, – старик затаил дыхание, и что есть силы опустил свое сачок.

      В следующее мгновение, ветеран, как большевик с саблей в поисках головы басмача, носился по полю за бабочкой, пытаясь поймать.

      – Манок нужен, – рядом с уставшим ветераном, очутилось лицо Петра.

      – Я и свистеть то не могу, – ветеран вытащил челюсть, – зубы все дырявые.

      – А может пусть летает, – рядом показался Вася.

      – Бабочка должна быть в гербарии! – рявкнул на него Петр.

      – Села, – прошептал Михаил Антонович, и крадучись стал передвигаться в сторону, сидящего на коричневом сачке центуриону.

      След в след, за ним крались Петя и Вася. Петя на ходу отломал фиолетовый сачок, испачкав брюки сачковым соком. Вася, за его спиной махал руками, стараясь вспугнуть центуриона. Приблизившись, старик поднял вверх руку. Расправив капюшончик, старик, взялся за него двумя руками, вытянул шею, прикрыл левый глаз. Медленно отводя руки назад, он грамотно разместил стопы. Раздался свист, это Вася, державший капюшон пролетел далеко вперед. Бабочка проводила его поворотом головы, взмахнула крыльями и перелетела н а другой сачок.

      – Щас я ее поймаю, – Петя отодвинул старика, залег на землю и ежеминутно поднимаясь пополз к цели.

      Высунув голову с подветренной стороны, он оценил дистанцию,