Тёмные церемонии. Вадим Панов

тебя необычно раздутое эго.

      – Это называется гордостью. И самоуважением.

      – А как насчёт желания жить?

      – Я намного моложе тебя, Клопицкий, – улыбнулась Лисс. – Если нас поймают, я потеряю больше.

      – Чем меньше лет остаётся, тем выше ценность каждого года, – медленно ответил Тыжеумер. – И даже каждого дня.

      – Всё-таки струсил?

      – Почему ты не можешь признать существование другого мотива? Может, я просто не хочу брать тебя в ученицы.

      – Люблю называть вещи своими именами.

      – Правда? – поднял брови Клопицкий.

      – В таких разговорах, – уточнила девушка.

      – Ну, хорошо, давай называть вещи своими именами… – Он неожиданно поднялся на ноги. – Пойдём.

      – Куда?

      – Не волнуйся, недалеко.

      – На всякий случай хочу предупредить, что мои родители знают, куда я пошла, – как бы в шутку произнесла Лисс.

      Но поднялась и двинулась за артефактором.

      – Не знают, – лёгким тоном отозвался Тыжеумер.

      – Откуда ты знаешь?

      – Они бы тебя не пустили. – Клопицкий с трудом открывал тяжеленную, жутко скрипящую дверь. – А заодно выпороли бы и заперли в доме на пару месяцев.

      – Ты бы поступил так?

      – У меня, к счастью, нет детей.

      – К счастью для детей.

      – Дети всегда хотят больше, чем могут получить.

      – И получают?

      – Не всегда.

      – Терпеть не могу подвалы, – сообщил подлетевший Киви.

      – Тебя никто не зовёт.

      – Конечно, – проворчал попугай и первым влетел в открывшуюся дверь.

      За которой оказалась крутая каменная лестница из двадцати ступенек, приведшая их в сводчатый, выложенный кирпичом подвал.

      По лестнице пришлось спускаться на ощупь, в слабом свете, проникающем из проёма незакрытой двери. Внизу же, после того как Лёня щёлкнул включателем, девушка увидела ещё одну дверь, тоже металлическую, почувствовала работающий артефакт и поняла, что за этой преградой скрывается нечто…

      – Ты всё ещё можешь уйти, – тихо сказал Тыжеумер.

      – Что за дверью? – так же тихо спросила Лисс.

      – Вступительный экзамен.

      – Плата за обучение?

      – Разве я так сказал?

      Лисс тщательно обдумала слова хозяина особняка и повторила:

      – Что за дверью?

      Клопицкий прочитал заклинание, отключил охранные артефакты и набрал код на экране электронного замка. Дверь едва заметно шевельнулась, и Лисс поняла, что открыть её теперь легко – достаточно несильно толкнуть. Но Лёня не торопился.

      – Шасы никогда не носят оружие…

      – Мы против насилия.

      – …но при этом продают оружие.

      – Это всего лишь бизнес.

      – Всего лишь бизнес, – повторил Клопицкий. – Вы говорите, что продажа оружия – «всего лишь бизнес», и считаете, что кровь, пролитая проданным оружием, не падает на вас.

      Семья Лисс не занималась торговлей, Фахир и целая шеренга его предков специализировались на юриспруденции,