Избранное. Стихи, песни, поэмы. Александр Городницкий

позолочены, бренчат,

      Колесо накатано, скрип, скрип,

      А возле обочины – чад, чад,

      Крепостных да каторжных хрип, хрип.

      Им по свае молотом бить, бить,

      Не сменив исподнее, пропасть,

      Петербургу-городу быть, быть,

      И на то Господняя власть, власть.

      Колокол на Троице дон-дон,

      Белая холодная пыль, пыль,

      Скоро здесь достроится дом, дом,

      А под ним болотная гниль, гниль.

      По Неве над рёбрами льдин, льдин

      Крест могильный, веха ли – топ, топ.

      Бубенец серебряный динь-динь,

      Вот мы и приехали – стоп, стоп.

      Ветер, словно леший во лесах – лют,

      Конские загубники, зима, стынь.

      Седоку светлейшему салют,

      Душам позагубленным – аминь.

      Вьюгой завивается снег, снег,

      По-над их могилами синь-наст.

      Новый начинается век, век –

      Господи, помилуй и спаси нас!

1992

      Ахилл

      На афинском базаре я эту картинку купил,

      Под старинную фреску подделанный грубый лубок.

      Вспоминаю тебя, быстроногий красавец Ахилл,

      Полукровка ахейский, что был полугрек-полубог.

      Понимаю тебя, неподвижно сидящий Ахилл.

      Отражает твой профиль щита потускневшая медь.

      Шлемоблещущий Гектор с тобою в сравнении хил:

      Победил он Патрокла – тебя ему не одолеть.

      На него регулярно садится ночами жена,

      В нарастающем ритме сгибая раскрылия ног.

      У троянца жена, у тебя же, увы, ни хрена, –

      Вот убили Патрокла, и сделался ты одинок.

      Вот убили Патрокла, и сразу не нужен успех,

      Понапрасну связался ты с этой Троянской войной.

      Почерневшая кровь его твой покрывает доспех

      С золочёной насечкой коринфской работы ручной.

      На троянские стены сырой опускается мрак,

      Только крик часовых и собак несмолкающий лай.

      Что тебе Агамемнон, надутый и старый дурак,

      Хитроумный Улисс, рогоносец тупой Менелай?

      Вот убили Патрокла, и жизнь тебе недорога.

      Жадной грудью вдыхая рассола эгейского йод,

      Ничего ты не видишь – лишь сильное горло врага,

      Что, обняв Андромаху, из кубка тяжёлого пьёт.

1992

      Горный институт

      Владимиру Британишскому

      Наш студенческий сборник сожгли в институтском дворе,

      В допотопной котельной, согласно решенью парткома.

      Стал наш блин стихотворный золы неоформленным комом

      В год венгерских событий, на хмурой осенней заре.

      Возле топкого края василеостровской земли,

      Где готовились вместе в геологи мы и поэты,

      У гранитных причалов поскрипывали корабли,

      И шуршала Нева – неопрятная мутная Лета.

      Понимали не сразу мы, кто нам друзья и враги,

      Но всё явственней слышался птиц прилетающих гомон,

      И редели потёмки, и нам говорили: «Не ЛГИ»

      Три латунные буквы, приклёпанные к погонам.

      Ветер Балтики свежей нам рифмы нашёптывал, груб.

      Нас манили