500 лет назад – 2, или Некогда скучать. Дмитрий Свиридов

на земле царства Божьего. А для себя добавим – на основании неудачного опыта тех государств, которые за пятьсот лет вперед пытались это сделать, но так и не смогли. Ну, и дальше в таком же ключе.

      Седов не то, чтобы шутил, предлагая такое, просто где-то в глубине души у него крепло осознание того, что при идеологической работе с людьми им нельзя будет действовать привычными для 16 века методами. Но и методами 21 века – тоже. Первое здешние люди воспримут, как обыденность, шило на мыло, один орден, другой… Второго просто не поймут. А вот сочетать… Тут открывались различные варианты и комбинации.

      –Да и потом, княже, не забывай, что тебе в образе нового пресвитера Иоанна на мелочи размениваться недостойно как-то будет, там, какому послушнику сколько молитв в день читать и в какое время. А вот заявить «Я пришел дать вам волю!», ну, или что-то подобное, вот это да. Такого не ожидают, уж точно сразу запомнят и кому смогут, перескажут.

      –Про молитвы послушников, то, скорее, в монастырских уставах пишется, но я тебя понял – задумчиво сказал князь – дать волю, значит… ладно, можно считать, что и по этой части у нас основы готовы…

      Князь задумался, видимо, снова примеряя на себя роль легендарного пресвитера и прикидывая, какие слова и поступки ему в этой роли подходят. Молчал и Ефим, так и стоящий у заднего борта барки и смотрящий на реку. Не стал разбивать эту тишину и Седов, а только сел поудобнее, привалившись к машине. Так они и просидели еще с полчаса, погруженные каждый в свои мысли, а мимо них неторопливо проплывали берега Волги, где-то низкие, где-то – обрывистые, с песчаными пляжами, голыми лугами и лесами, изредка разбавляющими осеннюю серость хвойной зеленью. Через какое-то время Николай Федорович подмерз и хотел было налить еще взвара из термоса, но с лодьи сначала раздался свист, а затем их стали притягивать за канат.

      –Ну, как вы там? Время за полдень – сказал стоящий у борта лодьи Семен, когда барку притянули вплотную – мы тут перекусили, а вам вон, Федор собрал.

      Бывший тут же Гридя перескочил в барку с мешком, а Федор, опасливо посмотревший на его прыжок, добавил:

      –Вечерять будем, как и вчера, на стоянке, уж когда стемнеет. Мало будет – так вы скажите, припасы есть.

      Канат снова отпустили, и лодья, которая так и не сбавляла скорости, продолжила движение. В закутке под тентом барки тем временем из скамейки соорудили стол, и Гридя разложил припасы. Перекус получился ничего себе, сытный – остатки вчерашних жареных кур с постоялого двора (какое-то дорожное проклятие на Руси над этой птицей), толстые ломти запеченного с травами мяса, типа буженины, копченая рыба, квашеная капуста с ягодами в небольшом туесочке, ну, и лучок. Седов снова обрадовался хлебу, который, конечно, был уже не прямо из печки, но все равно, еще оставался мягким и ароматным. Ели, понятное дело, руками, ну, а руки споласкивать – была целая речка. Нашлось и полотенце. Потом допили взвар из термоса, а Гридя помог уничтожить оладушки.

      –Не вспомнил я вчера про него – сказал Николай Федорович,