Твоя по контракту. Айрин Лакс

мне Покровский, принимаясь за еду. – Здесь неплохо кормят, попробуй. Это не предложение, Алена. Ты поешь. Потому что ходить голодной во время беременности – не есть хорошо. А я хочу, чтобы ты выносила для меня здорового и крепкого малыша.

      – Я не стол заказов. Этот цирк мне надоел!

      Я попыталась встать, но мужчина дернул меня на себя, усаживая на колени. Сжал замком крупные ладони на талии.

      – Я хочу поговорить мирным путем. Но могу и по-другому, – холодным тоном пообещал Арсений.

      Я знала, что он может выполнить угрозу. На стороне Покровского – сила и мощный рычаг давления в виде денег и положения в обществе. У меня не было ничего, что я могла противопоставить ему. Я обреченно замерла.

      – Вот и хорошо, – прошептал Покровский, зарываясь носом в волосы на затылке. – Ты вкусно пахнешь, Алена. Даже без дорогого парфюма.

      – Я хочу пересесть обратно на диван.

      – Обещаешь себя хорошо вести? – переместил ладонь на живот, погладив его. – Нервы вредят малышам. Не вреди моему ребенку, Алена.

      – Я выслушаю тебя. Не могу пообещать, что соглашусь, – ответила дрожащим голосом.

      – Честно. Еще один твой плюс.

      Покровский позволил соскользнуть с его колен и оттолкнул тарелку в сторону.

      – Черт. Ты так дрожишь и смотришь на меня, как на зверя, что аппетит пропал.

      – Извини, что испортила тебе аппетит, – я пила сок мелкими глотками. – Можешь не говорить мне ничего в ответ. Я не жду от тебя извинений за то, что ты испортил мне жизнь.

      Покровский сжал челюсти, прожигая меня насквозь взглядом. Мне казалось, он был близок к тому, чтобы возненавидеть меня по-настоящему. Он сдерживался изо всех сил, чтобы не грубить и не давить мощным тараном, которым привык действовать.

      Я ждала, что он скажет, но снова дал знать о себе его телефон.

      – Да. Приехал? Пусть ждет. Я завтракаю. Нет. Я не знаю, когда приеду. Если я говорю, что у меня серьезное дело, значит, так оно и есть… Какое? – Покровский вскочил, сжимая телефон. – А отчет тебе не написать? Кровью на десяти листах? Нет? Послушай, Вань, не хуй дергать меня за веревочки и контролировать каждый мой шаг.

      Покровский сбросил вызов и швырнул телефон на стол, яростно сдернул пиджак, подкатывая рукава рубашки.

      Краем глаза я отметила сухие, жилистые руки с тонкими светло-золотистыми волосками.

      – Можешь смотреть спокойно, я не сожру тебя за это живьем, – резко сказал он, заметив мои осторожные взгляды исподтишка.

      С размаху мужчины сел на диван и дернул за узел галстука.

      – Помоги, а?

      – Это ты мне?

      – Тебе, Алена. Тебе. Развяжи галстук. И попытайся при этом не удавить меня.

      Покровский взбесился так, что лучше не злить мужчину. Я осторожно ослабила узел галстука, вытягивая его из петли.

      В угол зрения попал волевой подбородок с щетиной и резко очерченные губы. Плотно сжатые, чтобы не наговорить лишнего.

      – Наконец-то, – Покровский выдохнул свободнее и расстегнул верхние пуговицы на рубашке. – Ненавижу галстуки!

      – Тогда зачем надевал?

      Я провела