Твоя по контракту. Айрин Лакс

запахов в маршрутке.

      Чертов токсикоз сделал меня чересчур восприимчивой к запахам. Но аромат парфюма Покровского мне нравится. Даже чересчур.

      – Хорошо. Я буду молчать. Рядом.

      Меня раздражало невольное трение наших тел друг о друга в полной маршрутке. Эти случайные столкновения напоминали мне о других прикосновениях, которые хотелось забыть. Пусть даже я не помнила очень многое, а то, что было, происходило, как будто не сом ной. У тела короткая память. У опьяненного и накачанного наркотиками – тем более.

      Сейчас меня больше всего волновала не близость Покровского, а его семя, решившее прижиться во мне.

      На очередном крутом повороте Покровский обнял мои плечи рукой, прижимая к себе. Обнял и не захотел отпускать. Мужчина наклонился, чуть задевая губами волосы:

      – Я мог бы пригласить тебя в ресторан, чтобы мы обсудили…

      – Мне нечего с тобой обсуждать, Покровский.

      – Ты беременна. Это не считается?

      Кто-то услышал слово «беременна» и начинает костерить пассажиров, чтобы уступили беременной место.

      – Сидите, мне на следующей остановке уже выходить, – успокоила я женщину, решившую подняться со своего места.

      Через пару минут автобус остановился. Мне нужно было выходить. Покровский опять оказался быстрее и проворнее меня. Он вылез первым из маршрутки и без разрешения обхватил меня своими руками, переставляя, словно игрушку или ребенка на асфальт.

      – Убери свои руки! Не цепляйся за меня! – я вывернулась из его объятий и ускорила шаг, пускаясь едва ли не бегом в сторону нужного дома.

      Мужчина догнал меня, а потом нагло встал перед дверью подъезда, прислонившись к ней. Он мешал мне войти в подъезд.

      – Убежать не получится. Догоню. Найду.

      – Это не смешно! Для меня не смешно. Уйди. Пожалуйста! – выкрикнула я, понимая, что день меня вымотал до предела.

      – Мне тоже не смешно. Я хочу поговорить и, возможно, что-то исправить. Хоть ты мне и не веришь.

      – Нет. Не верю. Сгинь. Займись своей успешной жизнью.

      – Может быть, это знак, что пора заняться не только своей жизнью?

      Дверь подъезда открылась, толкая мужчину в спину.

      – Это знак, что тебе нужно свалить!

      Покровскому пришлось отойти, я быстро забежала в подъезд, притягивая дверь до щелчка.

      Мужчина остался по ту сторону двери. Я перевела дыхание и поднялась по лестнице на нужный этаж.

      Катя открыла дверь квартиры и сразу же провела меня в комнату.

      – Что с тобой? На тебе лица нет.

      – Да, – кивнула. Рухнула безвольным мешком на кровать, сообщив. – Я беременна.

      – Черт!

      – Да. А еще он меня нашел.

      – Кто? – округлила глаза Катя.

      – Папаша нежеланного ребенка, – выдохнула я, бросая взгляд в сторону окна. – Узнал, где я живу, и приперся туда. Прицепился, как клещ.

      – Зачем?

      – Не знаю. Мне плевать. Я к тебе напросилась, потому что дома больше нет сил оставаться. У Витька совсем крыша поехала. Он на меня бросился, как бешеная