Верю Огню. Алексей Викентьевич Войтешик

со всей информацией…

      Ловчиц кивнул.

      – Товарищ подполковник, – обратился Янушкевич к Найдину, – мой зам поедет с вами…

      – Я все понял, – мягко ответил начальник РУВД, направляясь к двери в компании Ловчица и Еремеева.

      Заместитель Председателя Комитета, он же руководитель «Аркана» едва переступив порог палаты, остановился посреди коридора и тихо сказал Найдину:

      – Товарищ полковник, есть у меня к вам …и еще одно попутное и деликатное дело. Оно связанно с одним из ваших доблестных сотрудников, сдающих, как вы тут докладывали, все зачеты на «хорошо» и «отлично»…

      Глава 8

      Уже сутки братья Волковы не разговаривали. Упрямство нашло упрямство, глупость тоже нашла себе близнеца-сестрицу, в общем, они поссорились. В штабном кабинете, где их содержали, нужные люди с горем пополам навели после разгрома порядок, однако атмосфера неразберихи и неопределенности, не смотря на это, стойко повисла в этом душном, прокуренном помещении…

      Анжелика отсутствовала в штабе со вчерашнего вечера. Она съездила домой, приняла ванну, выспалась и появилась на работе в строго назначенный накануне Иваном Сергеевичем час. Господин Ловчиц правильно рассудил, за это время в стенах Службы никто даже и не вспомнил об ее отсутствии.

      С утра братья Волковы были молчаливыми, хмурыми и злыми. Охрана, проинструктированная на их счет, к тому же считая их птицами глупыми и безынтересными, раз они не имеют ни пояса, ни дана, ни квалифицированного подхода к боевым единоборствам, с ними не общалась. В тот момент, когда Анжела вошла в штаб, как раз происходила смена «караула». Уставшие от безделья медведевские витязи, что-то невнятно бормотали вновь заступающим на смену, а те только кивали в ответ, располагаясь поудобнее для томительного несения нелегкой службы.

      Помятое после сна лицо подполковника Ходько в отличие от охраняемых братьев заметно прибавило в свежести и жизненной энергии, едва его взгляд отметил появление в кабинете капитана Романович А.И. Кушетка, на которой он спал, стояла в углу и была не убрана. На ней валялся теплый армейский бушлат, подушка и плед.

      – Чему это вы, Федор Михайлович, так рады, – спросила Анжелика?

      – А, ― отмахнулся Ходько, тут же выдавая фальшивую версию собственного оживления, ― должен сказать, что соскучился по таким вот военно-полевым условиям, да и семейной жизни это полезно. Знаете, ведь жена начнет ревновать. Заинтересуется, что это у меня за такие ночные служебные обязанности появились? Обычно я хотя бы ночевать приходил. Какая никакая, а новизна чувств, нужное дело…

      Анжелика озадачилась. Один не шуточный вопрос тут же больно кольнул ее в сердце, красноречивым взглядом Волкова старшего.

      – А как наша охрана? – начала она издалека. – Смена по восемь часов, да, ребята?

      Отвлекаясь от чтения свежей прессы, медведевские парни угрюмо кивнули.

      – А сон? – наигранно сочувствуя, спросила Анжелика.

      Ответить молчанием такой женщине