Верю Огню. Алексей Викентьевич Войтешик

принял депешу из рук своего заместителя и, едва заметно кивая, принялся ее серьезно изучать.

      – Мг, ― прогудел он через нос, – а Волков-то не дурак. Гляди-ка: Пункт № 1 – квартира в новом доме, в черте города. Деньжата, …всего-то? Что там дальше? Очень смешно….

      – Да уж, Игорь Федорович. Если что-то в этой жизни, извините, начинается раком, то так оно и заканчивается.

      Генерал продолжал внимательно изучать рукописный документ, наскоро состряпанный старшим из братьев Волковых специально, с издевкой, для того, чтобы Служба ослабила хватку и отпустила их с миром.

      – А что младшенький? – задумчиво спросил Янушкевич, дочитывая издевательское послание.

      – Тоже дурит, ― отмахнулся Ловчиц. – Говорит, что если не возьмете с собой, я про вашу операцию на весь мир разнесу, не обрадуетесь. И ежу понятно, что такой балласт как он – полный папандос. Не хотелось бы его… того.

      – Мг, ― снова прогудел в нос Шеф, соглашаясь с замом. ― Младший-то просто каприза, не игрок. Не хотелось бы, тут ты прав. Объявят белорусским Тальковым. Однако же, Ваня, диктовать условия, пусть даже такие невыполнимые это единственное, что им остается. Они знают, что время нас «поджимает» и нам придется либо пойти на эти условия, либо… Второе «либо», судя по всему, им тоже известно, не дети. А ведь все правильно и делают, черти…

      – Но, ― возразил Ловчиц.

      – Никаких «но»! – перебил его Шеф. – Вот, – он хлопнул по депеше Волкова тыльной стороной кисти руки, – что касается приколов из этого списка, типа: …м-м, где ж это, а, вот, «тысяча пятьдесят три ароматизированных презерватива». Что там еще: «сто две жестяных банки халвы, упакованных по три-четыре в коробку и перевязанных розовой лентой», все это ерунда, и на нее плевать. …Надо же, – устало улыбнулся Янушкевич, – было же у обалдуя время всю эту хрень придумать. Но у нас, в отличие от него, этого времени нет, Ваня.

      Знаешь, давай я сам отделю все это ребячество от нормальных требований. Что-то допишу, разумеется, по возможности. Как ни курти, на самое важное, которого тоже, черт побери, здесь немало, придется соглашаться.

      – Кинем? – не понял Ловчиц.

      – Нет, ― серьезно ответил Патрон, ― будем работать до конца, без всяких там… Кстати, о «концах». До конца операции еще далеко, а «начало» у нас с тобой хромает на обе ноги и, что немаловажно, от этого уже начинают страдать люди.

      На лице начальника отдела быстрого реагирования застыло неподдельное удивление.

      – Да, Ваня! Два часа назад совершено нападение на полковника Коржа из отдела идеологии. Он сейчас в пятой клинике, под капельницей. Слава Богу, и он, и его водитель живы. Вот такие игры, Ваня. Тот большой конвертик, что я тебе вчера дал, «зашевелился».

      Шеф достал сигарету и закурил:

      – Я сейчас еду туда, ― продолжил он, ― не составишь компанию?

      Иван Сергеевич с готовностью встал:

      – А нужно ли вам туда ехать? – спросил он, понимая, что в этой игре, для них на кону стоят уже не должности и портфели, а жизни. Кто-то «уперся» серьезно.

      – Мне-то?