Безнадёжная любовь. Эльвира Смелик

внезапно рассмеялась. – И сам накололся. Да? Где же твоя прелестная малышка? Уж не нашла ли себе кого другого, не столь загадочного?

      Богдан насмешливо скривил угол рта, стараясь казаться безразличным, но на его скулах заметно напряглись мышцы.

      – Что же ты сидишь здесь, чуть не плача? – продолжила Лола свой жестокий допрос. – Ну, рассказывай, как ты классно сейчас развлекаешься с ней!

      Лола запустила пальцы в его волосы, не почувствовав, как раньше, их мягкости и легкости, безжалостно потянула, откинула назад его голову, желая с превосходством и насмешкой заглянуть в глаза. Он, не сопротивляясь, послушно поддался ей, даже не шевельнул рукой, не попытался обуздать или остановить ее исступленный порыв.

      – Детка! Ну что ты разошлась? – его голос был тих и ровен. – Я не хотел тебя обидеть.

      Она опять ощутила его угрюмую подавленность, как в самом начале, когда только лишь вывернула из-за угла и заметила одинокую фигуру, злорадно улыбнулась и почти сразу же испытала жалость и сочувствие, чуть заметно ласково провела по волосам, убирая руку.

      – Ну и сиди здесь, – досадуя и на себя и на него, произнесла Лола. – Жди! Авось что-нибудь случится. Чудесное! – она зло усмехнулась и безучастно посмотрела по сторонам. – Ах! Уже и случилось. Вот и появилась она!

      Богдан удивленно ощутил, как забыто дрогнуло сердце, и обернулся.

      Аня выпорхнула из сгущавшейся темноты светлым, радостным мотыльком, улыбнулась с легким смущением.

      – Здравствуй!

      И поймала мрачный, неприветливый взгляд.

      – Ты уверена, что хотела прийти именно сюда?

      Она посмотрела недоуменно и немного испуганно.

      – Что-то произошло?

      Он уставился в землю.

      – Ничего… нет.

      – Я не понимаю, – она опять увидела его глаза.

      – Что ты не понимаешь? – прозвучало весьма раздраженно.

      – Ничего, – только теперь она догадалась об истинном смысле его слов и добавила: – Нет.

      Постояла немножко, ожидая вновь услышать его голос, и не дождалась.

      – Я пойду, – не спросила, а объяснила.

      – Конечно, – равнодушно согласился он.

      Лола, наблюдавшая из-за угла, не знала, чего ей больше сейчас хочется: радоваться или огорчаться. Сумасшедшие! Не понимая друг друга, они пришли к печальному согласию. Каждый говорил сам с собой, не слыша чужих слов и мысленно договаривая за другого. Так им и надо!

      Аня медленно удалялась, Богдан сидел на траве и не смотрел ей вслед. Стиснув зубы, закрыв глаза, он заставлял себя терпеть, но мысленно представлял каждый ее шаг и отчетливо слышал легкое шуршание земли под ее ногами.

      Внезапное мягкое прикосновение заставило его вздрогнуть. Он открыл глаза.

      Всего лишь секунда прошла с того мгновения, как дрогнули веки, всего лишь секунда, когда в неожиданно распахнувшихся глазах обнажилось истинное, тщательно скрываемое, которое раньше можно было лишь почувствовать или угадать. Аня застыла, пораженная.

      – Я не могу уйти. Не хочу. Пожалуйста, скажи мне, что случилось.

      Он