Всего один взгляд. Невиновный. Харлан Кобен

ему не хватало воздуха выразить горе.

      Отец вырастил Грейс один, но слабое сердце – в детстве он болел ревматизмом – отказало, когда Грейс училась на первом курсе. Родной дядя Грейс предложил племяннице перебраться к нему в Лос-Анджелес, но она была уже совершеннолетней и решила остаться на востоке страны и пробиваться самостоятельно.

      Смерть родителей стала для нее огромным ударом, и с юности Грейс жила с ощущением какого-то бессознательного напряжения. Боль утраты постепенно смягчилась, но преждевременная и внезапная смерть двух близких людей заставила ее вспомнить о важности каждого мгновения жизни. Грейс хотелось как можно плотнее утоптать воспоминания, до краев заполнив себя реальностью, чтобы, как это ни странно покажется, дать собственным детям возможность получше запомнить мать, если ее вдруг тоже не станет.

      Именно в этот момент, вспоминая родителей и радуясь, как повзрослели Эмма и Макс по сравнению с прошлым годом, Грейс наткнулась на незнакомую фотографию.

      Вот новости, мелькнуло у нее в голове.

      Фотография была в середине стопки, ближе к концу, того же размера, ровно уложенная к остальным, правда на ощупь потоньше. Дешевая, отчего-то подумала Грейс, похожа на цветную фотокопию, сделанную на простом принтере.

      Посмотрев дальше, Грейс снова удивилась: дубликата не было. Фотография была в единственном экземпляре. Попала в пачку по ошибке, из чужих снимков?

      Это была чужая фотография.

      Конечно, случайность, ошибка. А еще профессионалы! Взять того же Бородатого Пушка – да он любое дело запорет, не то что в пачку чужой снимок сунуть.

      Возможно, так и было.

      В их снимки затесалась неизвестная фотография.

      Но что, если…

      Фотография выглядела старой – не черно-белой или старинной сепией, нет. Но цвета были блеклыми, словно выгоревшими, без той сочности, какую ожидаешь увидеть на фото в наши дни. А запечатленные на снимке люди… Одежда, прически, макияж давно вышли из моды – лет пятнадцать, а то и двадцать назад.

      Грейс положила снимок на стол, чтобы получше рассмотреть.

      Резкость была наведена не очень хорошо. На фотографии четверо – нет, вон еще кто-то в углу – пятеро, двое юношей и три девушки, лет двадцати. Студенты, отчего-то подумала Грейс.

      Все были в джинсах и футболках, девушки – с длинными распущенными волосами. В них угадывалась подростковая задиристость, только-только проклюнувшаяся независимость. Судя по всему, фотограф щелкнул, когда они еще не подготовились – кто-то повернул голову, а у темноволосой девушки, почти срезанной кромкой снимка, в кадр попали только затылок и часть джинсовой куртки. Рядом с ней ярко-рыжая красотка с широко поставленными глазами. Ближе к середине какая-то блондинка… Господи, а это еще что такое? Лица не разобрать из-за большого косого креста. Словно кто-то кого-то вычеркнул.

      Да как этот снимок?..

      Всмотревшись получше, Грейс начала задыхаться. Девушек она не знала.