Рога. Джо Хилл

посланную ему рыжей девочкой, но когда перевел их в буквы, первой его мыслью было, что где-то он ошибся. Это было достаточно простое послание из одного короткого слова, но такое неожиданное, что по спине и голове Ига пробежала волна мурашек. Он начал придумывать подходящие ответы, рисуя для этого цепочки точек и черточек на форзацах своей Библии Нила Даймонда, потому что, конечно же, он не мог заговорить с ней просто так. Она говорила с ним вспышками света, и Игу казалось, что он обязан ответить тем же самым образом.

      Ли увидел все это; его взгляд, метавшийся туда-сюда, замер наконец на стоявших у стены четырех хромированных стеллажах-башнях, набитых компакт-дисками.

      – У тебя уйма музыки.

      – Заходи.

      Ли прошаркал внутрь, сгибаясь под весом пропитанного водой брезентового мешка, и сел на краешек Иговой кровати, сразу же промочив покрывало. Повернув голову, он взглянул через плечо на башни с компакт-дисками.

      – Никогда не видел столько музыки, разве что в магазине.

      – Кого бы ты хотел послушать? – спросил Иг.

      Ли равнодушно пожал плечами. Это был необъяснимый ответ. Каждый что-нибудь да слушал.

      – Какие у тебя есть альбомы? – спросил Иг.

      – Никаких.

      – Никаких?

      – Наверное, я просто не слишком интересуюсь, – спокойно ответил Ли. – Компакты, они же дорогие, верно?

      Ига поразила сама уже мысль, что кто-то может не интересоваться музыкой. Это было вроде как не интересоваться счастьем. Затем он отметил про себя сделанное Ли продолжение: «Компакты, они же дорогие, верно?» – и впервые у него появилась мысль, что у Ли просто нет денег ни на музыку, ни на что-либо другое. Тут сразу подумалось о бывшей у Ли новехонькой горной доске, но это был приз за благотворительную работу, он сам так сказал. Затем были его галстуки и рубашки с короткими рукавами – но, возможно, это мать заставляла его носить их, когда он продавал свои журналы, чтобы он выглядел аккуратно и серьезно. Бедные ребята часто одеваются себе не по карману. Это богатые ребята одеваются вроде бы кое-как, продуманно подбирая простецкий костюм, восьмидесятидолларовые дизайнерские джинсы, профессионально потертые и вылинявшие, и заношенные футболки прямиком с вешалок «Аберкромби и Фитч». А еще знакомство Ли с Гленной и ее дружками, компания, от которой за милю разило трейлерными поселками. Ребята, которые за неимением других занятий целыми днями ошиваются в старой литейной и поджаривают говешки.

      Ли вскинул одну бровь – он точно работал немного под Спока и, похоже, заметил удивление Ига.

      – А сам ты что слушаешь? – спросил он.

      – Не знаю. Много всякого. Последнее время я торчу на битлах. – Под «последним временем» Иг имел в виду последние семь лет. – Ты их любишь?

      – Я даже толком не знаю. А какие они?

      То, что в мире есть люди, не знающие битлов, потрясло Ига.

      – Ну, такие… – сказал он, – ну такие, битловские. Джон Леннон и Пол Маккартни.

      – А, эти, – протянул Ли, но Иг сразу понял по его