Аризона на троих. Самый быстрый. Сергей Кишларь

отметка.

      – У меня хорошее зрение. Здесь ничего нет.

      – Не может быть. Дайте сюда.

      Алисия сунула руку под мышку, нетерпеливо поиграла за спиной пальчиками. Генри отдал ей карту и очки.

      Уже не скрываясь, и не опасаясь, что её застанет за этим занятием аризонец, Алисия нацепила на нос очки, развернула карту. Глаза её цепко впивались в обозначения скал и каньонов, скользили по руслам высохших рек, но карта оставалась той прежней картой, на которой она с детства знала каждый дюйм.

      – Отвернитесь, – испуганно произнёс за её спиной Генри. – Он смотрит на нас.

      С этими словами молодой человек порывисто взял Алисию за подбородок, вывернул её голову к себе.

      – Не оборачивайтесь, иначе он всё поймёт, – горячо прошептал он, осторожно снимая с девушки очки.

      – Мне неудобно, – неестественно вывернув назад шею, прошептала девушка. – Что он подумает?

      – Пусть лучше он думает, что у нас роман, чем узнает о карте, – Генри склонился, поцеловал Алисию в губы, потом жарко прошептал: – Ради всего не поворачивайте к нему голову.

      Боясь пошевелиться, Алисия прошептала в ответ:

      – Он всё ещё смотрит?

      – Да, – ответил Генри, чувствуя, что его губы, как магнитом тянет к губам Алисии. – Что за бесцеремонный тип, – совсем уж тихо прошептал он, и губы его снова соприкоснулись с горячими губами девушки.

      Глаза Алисии непроизвольно прикрылись, она чуть приметно шевельнула в ответ губами. Это настолько ободрило молодого человека, что его следующий поцелуй был значительно страстнее и длиннее первых двух. У Генри туман поплыл перед глазами, но тут Алисия порывисто упёрлась ладонью в его щёку, отстранилась, скосив глаз на Джеда, – тот ехал, привычно показывая спину.

      Девушка перевела дыхание:

      – Генри! Вы мне чуть шею не свернули, а он, судя по всему, и не собирался оглядываться.

      – Он только что отвернулся, – оправдался молодой человек. – Всё-таки проснулась в нём совесть.

      – Чёрт возьми, Генри, – в голосе Алисии проскользнуло раздражение. Она выпрямила спину, хотя, казалось, куда её ещё выпрямлять при и без того королевской осанке, воинственно упёрла руку в бок. – Что-то заставляет меня сомневаться в том, что он оборачивался.

      Чувствуя себя виноватым, Генри до боли в шее воротил голову… Ну, схитрил. И что? Она сама хитрит, пытаясь держать этого аризонца на крючке.

      Смущённо облизав губы, на которых ещё сохранился вкус поцелуя, он постарался перевести разговор в другое русло:

      – Вы необычная девушка. В вас столько изысканности, аристократизма и вдруг – это "чёрт возьми". Но самое интересное, что это нисколько не портит и не огрубляет вас, – наоборот, придаёт вам такое очарование, что я просто диву даюсь, как этот неотёсанный грубиян может противостоять вашему обаянию.

      Алисия промолчала. Несколько минут молчал и Генри, чувствуя, как угрызения совести за свой дерзкий поступок растворяются в другом более сильном чувстве. Спустя несколько минут внутренней борьбы с самим собой, он неожиданно для самого себя, вдруг заговорил с придыханием:

      – Алисия…