Леди из Миссолонги. Колин Маккалоу

бедности, что так жестоко и властно управляла жизнью обитательниц Миссолонги, был повинен первый сэр Уильям, родитель семерых сыновей и девяти дочерей, большинство из которых выжили и произвели на свет потомство. Сэр Уильям принял решение разделить все свое немалое состояние между сыновьями, а каждой из дочерей выделил в приданое дом с пятью акрами тучной земли. На первый взгляд, его замысел казался разумным, ибо отпугивал охотников за деньгами, вдобавок девушки становились землевладелицами и в известной степени обретали независимость. Сыновья сэра Уильяма охотно согласились с волей отца, поскольку богатство их лишь умножилось, и пожелали продолжить этот обычай, как в свой черед и их сыновья. Шли годы, десятилетия, и дома все больше ветшали, приходили в негодность, а пять акров тучной земли истощались, превращаясь в пять акров никуда не годной пустоши.

      В итоге два поколения спустя семейство Херлингфорд резко разделилось на несколько лагерей: в равной мере богатых мужчин, состоятельных дам, сумевших удачно выйти замуж, да кучку несчастных женщин, обманом лишенных земли либо вынужденных продать ее за бесценок, а также тех, что, подобно Друзилле Херлингфорд-Райт, не сдавались, пытаясь прокормиться за счет своего жалкого угодья.

      Друзилла вышла замуж за некоего Юстаса Райта, чахоточного наследника крупной бухгалтерской фирмы в Сиднее, располагавшего вдобавок солидными доходами от какого-то промышленного предприятия. Разумеется, вступая в брак, она не подозревала о чахотке жениха, равно как и он сам. Два года спустя Юстас скончался, а его отец, переживший своего первенца, предпочел оставить все состояние целиком второму сыну, не пожелав выделить долю вдове с хилым, болезненным ребенком, к тому же всего лишь девочкой. Так, замужество, которое поначалу представлялось блестящим, закончилось плачевно во всех отношениях. Старый Райт принял во внимание, что у Друзиллы есть свой дом с пятью акрами земли, и что происходит она из очень богатой семьи. Родные о ней позаботятся, решил он, им придется, хотя бы ради приличия. Старик не взял в расчет полнейшее безразличие Херлингфордов к судьбе тех представителей клана, кому выпало несчастье быть женщиной, вдобавок одинокой, не обладающей ни властью, ни влиянием.

      Друзилла влачила жалкое существование. Она взяла к себе сестру Октавию, старую деву, и та продала собственный дом с пятью акрами земли брату Герберту, чтобы вложить вырученные деньги в хозяйство Друзиллы. Беда заключалась в том, что продать дом чужаку было недопустимо, попросту немыслимо, а мужская часть клана безбожно пользовалась этим к своей выгоде. Ничтожную сумму, выплаченную Октавии за ее собственность, брат немедленно поместил от ее имени в некое выгодное предприятие, но, как случалось всегда, когда за дело брался Герберт, вложение не принесло ни малейшего дохода. Октавия несколько раз принималась робко расспрашивать брата о деньгах, но сначала тот лишь отмахивался, потом пришел в ярость и возмущенно напустился на нее.

      Как