Волны идут. Полина Полежаева

вам мистера Глеба Маркова…

      – Не орите, – перебил его один из журналистов. Он шепелявил от того, что рот его был занят сигаретой. – Он сам все расскажет, вы теряете наше время!

      В наступившей тишине Глеб встретился взглядом с целым залом людей, готовых похоронить его заживо вместе с его лешими и водяными. И вдруг одно из лиц привлекло его внимание. В нем не было ни хищнического интереса, ни жадного ожидания: лишь ласковое спокойствие. Одного взгляда на это лицо – созданное им самим лицо Сирин – было достаточно, чтобы очнуться от хватки страха. И Глеб заговорил – спокойно и ладно, совершенно позабыв о десятке газетных стервятников. Он не видел никого, кроме Сирин, с которой будто и вел свой разговор. Когда он закончил, в душный воздух взметнулись руки, один за другим журналисты озвучивали вопросы, на которые он без труда находил ответы. «А ведь все не так уж плохо», – подумал было Глеб, но потом руку подняла девушка в первом ряду. У нее были впалые щеки с почти сведенными выбеленными веснушками и простой деловой костюм.

      – Кристина Сандерс, журнал «СилаСлова». Почему ваша выставка посвящена именно этой теме?

      Казалось, широкая улыбка мешала девушке говорить, но все равно не покидала ее далеко не приветливое лицо.

      – Дело в том, что в культуре славян меня всегда привлекала их богатая мифология. Разнообразие величественных и пугающих образов дает простор для творчества.

      – То есть, вы согласны, что ваши скульптуры не вызывают ничего, кроме страха?

      – Я этого не говорил, – вздернул брови Глеб.

      – Величественные и пугающие, так вы их назвали, – повторила Кристина. – Вы стремитесь вызвать чувство страха у гостей?

      – Страха не перед самой скульптурой. Человек может почувствовать себя на месте тех, кто искренне верил в этих существ.

      – Получается, вы стремитесь опустить сознание гостя до состояния помешанного на мифологии древнего человека?

      Глеб опустил глаза. Его загоняли в тупик. Этого-то он и боялся. И не имел ни малейшего понятия, как противиться такому напору.

      – Какую цель вы преследуете, создавая свои скульптуры? – не дождавшись ответа, продолжила Кристина. Во рту у Глеба вдруг пересохло.

      – Как и… в любом другом виде искусства, в скульптуре заложен… определенный смысл, который автор… стремится донести до других.

      – То есть, если я правильно поняла, вы стремитесь, чтобы ваше субъективное мнение было принято окружающими.

      – В каком-то смысле, – ответил Глеб в надежде, что сумел выкрутиться. – Есть ли еще вопросы? – обратился он в зал, но Кристина его опередила.

      – Получается, вы пытаетесь заставить людей отказаться от своего мнения и принять ваше? Даже не осознавая этого?

      – Мисс Сандерс, это в любом случае невозможно…

      – Значит вы осознаете, что у противников вашего дела действительно есть основания требовать прекращения этой пропаганды?

      – Вы перегибаете палку…

      – Как