Маятник Судьбы. Денис Чекалов

что он умер от этого.

      Серо-желтые сапоги шерифа стали еще более серыми от дорожной пыли.

      – Вы обязаны впустить меня, – произнес он. – Я расследую убийство.

      Его напарник, широкоплечий человек лет сорока, что-то жевал и время от времени сплевывал на пол, – наверное, вчерашнюю газету.

      – Это частное владение, – отвечал Соверин Риети. – Если у вас есть вопросы, мистер Бернс, задавайте их здесь.

      – Наш приятель напрашивается на неприятности, – заметил я, облокачиваясь на край одной из построек и наблюдая за тем, как глава общины загораживает собой ворота.

      Облокотился я не потому, что устал стоять, а от того, что нашел – это будет наиболее эффектная поза на фоне деревянного домика.

      – Через пару часов этот скаут приедет с ордером на обыск. И тогда он вряд ли поймет содержание книг, которые здесь найдет.

      – На неприятности напрашиваешься ты, Майкл. Я тебе что, дрессированная собачка, чтобы бегать за тобой и таскать во рту палку?

      – Ограниченность, Френки, – продолжал я, наблюдая за тем, как Соверин делает руками какие-то знаки – и наиболее подходящее предположение, разъясняющее их смысл, состояло бы в том, что он пытается поймать пролетавшую мимо ворону.

      – Мы имеем дело с маленьким убогим мирком ограниченности. Она проявляется в разных формах – трусливая у Соверина. Агрессивная у Айвена. Старательная у Хэта. Три человека, определяющие облик общины – и ни один из них не хватает с неба звезд.

      – Я должен, по крайней мере, осмотреть комнату, в которой жил Иеремия Клавенс, – сказал помощник шерифа.

      – Боюсь, это невозможно.

      Представитель закона зло пнул ногой ствол облетевшего дерева.

      – Чего вы добиваетесь, Соверин? – спросил я, когда глава общины отошел от ворот. – Их придется впустить.

      – Нельзя делать этого так скоро, – отвечал он.

      Френки приподняла брови, глядя на меня. Риети не заметил этого жеста, а даже если бы увидел его, то не смог бы понять.

      – Не так скоро, – повторил я, глядя ему вслед. – Почему людям так нравится все откладывать?

      – Они надеются, что умрут к тому времени, – процедила девушка.

      Помощник шерифа стоял по другую сторону ворот, а Айвен Петсков, по привычке горбатясь, делал вид, что считает собственные пальцы, а не караулит вход.

      – Добрый день, шериф, – произнес я, подходя.

      Джипа уже не было – напарник моего собеседника уехал на нем в город, без всякого сомнения, для того, чтобы получить ордер на обыск.

      – Поганый день, – отвечал помощник шерифа, и не удержался от улыбки. – Вы там были внутри – скажите, какого дьявола они пытаются скрыть?

      – Ничего, – отвечал я.

      Айвен рассматривал свои пальцы, пытаясь решить, куда лучше их засунуть – в нос или в рот.

      – Там нет абсолютно ничего важного, и именно это они хотят утаить. В первую очередь – от себя.

      – Стережете у входа в норку? – осведомилась Френки, упирая ногу в корень дерева и кладя саквояж на колено.

      – Тут постережешь.

      Помощник