Дива. Сергей Алексеев

нас артист.

      Тетка посмотрела, как Зарубин наливает коньяк и жестко выразила свое неудовольствие:

      – Дьявольское отродье, ваш артист. Еще говорят, оборотень! Или хуже того, леший. Сила в нем сатанинская!

      Попутчик был решительно не согласен, но выразился как-то туманно:

      – Дива Никитична его молоком поила и кропила – ничего подобного! Так и остался заслуженным артистом.

      Его жена пристально посмотрела в сторону разрушенного моста и набожно перекрестилась.

      – Все одно – нечистая сила!

      – Нечистой силы не бывает. – вдохновленный попутчик взял свой пластиковый стакан. – А оборотнями всегда называли предателей, у которых нутро гнилое. Или милиционеров теперь. Не надо слушать полудурков и старух. В природе вся сила – чистая! Это еще Ломоносов сказал.

      – Чтоб узнать, оборотень или нет, надо парным молоком напоить и окропить. – сообщила тетка уже для Зарубина. – Раньше так проверяли. И всех на чистую воду выводили.

      Ее муж ответом не удостоил.

      – Кстати, он по пути в столицу через нас проезжал. И предсказал нашему пижменскому краю богатое будущее.

      – Кто проезжал? – спросил Зарубин, потеряв нить разговора. – Дед Мороз?

      – Ломоносов!

      – У меня в юности было такое прозвище. – вспомнил он.

      – Да вижу, нос-то тебе сломали… В драке, что ли?

      Зарубин хотел рассказать, что кличкой такой наградили по другому случаю: получив серьезную травму и две недели пролежав в больнице, он вернулся и сам начал ломать носы. Тетка не вникала в мужской разговор, тянула свой и не давала сказать.

      – Где оно, это его будущее? – огрызнулась она. – Столько дырок в земле провертели, хоть бы что! У других вон хоть минералка впустую, но течет. А у нас колхозы, и те развалились. Одни дракоши с драконицами панствуют…

      – Будущее еще будет! – философски, но резко прервал ее муж. – Тебе все сразу вынь и положи, а его заслужить надо.

      – Ты ему много не наливай. – посоветовала тетка. – Иначе до утра не отвяжешься, поспать не даст, артист! Он у меня не пьянеет, верней, язык всегда трезвый, но голова дурная делается. Такого нагородит – только слушать успевай. Одно слово – Баешник. Фамилия у него такая.

      – Неужели такая фамилия? – восхитился Зарубин, вспомнив свой псевдоним.

      – Такая и есть. – подтвердила тетка. – Все равно, что болтун. Пустомеля! Иногда перед людьми стыдно бывает…

      – А у самой-то какая фамилия? – рассмеялся попутчик. – У нас весь род – бухтинщики да баешники. Раньше когда плотницкие артели ходили в другие края, одного непременно брали с собой. Радио не было, телевизоров не было, а развлечений охота. Вот мои предки и баяли, то есть сказы разные сказывали. Топором не махали – языком зарабатывали полную артельную долю. Разговорное искусство всегда ценилось! Так что мы с дедом Морозом вроде как из одного актерского цеха.

      Зарубин только этого и хотел!

      – А я люблю байки послушать! Давно вот так ночь не сидел у костра…

      – Если в охотку