Доктор Кто. Безмолвных звезд движение. Дэн Абнетт

Земли.

      – А мне показалось, что Белла произнесла это слово с паузой, – ответила Эми. – Ну, лес А.

      – Вполне вероятно, – кивнул Доктор. – Скорее всего, названия давались по территориальному признаку. Правда, за столько веков все подзабыли, как они правильно пишутся. Лес А. Радушные поля. Даже названия деревень. Как их там…

      Он обернулся к Белле.

      – Третий рассадник называется Алугой?

      – Да!

      – Как ты узнал? – удивилась Эми.

      – Не более чем догадка. В картотеках морфов записывались сначала буквы – в качестве порядкового номера. Луга А, Б и В. За двадцать семь поколений они превратились в Алугу, Белугу и Велугу.

      Эми улыбнулась.

      – Значит, Белуга не имеет никакого отношения к белугам?

      – Если бы имела, я бы не занимался тут всякими глупостями, а давно отправился на рыбалку.

      – Зимой? – усомнилась Эми.

      – Обожаю подледный лов!

      Некоторое время они шли молча, слушая вздохи спящего леса, хруст собственных шагов и негромкую перепалку за спиной.

      – Что такое Грядущее? – вдруг спросила Эми.

      – Колониальный мир. Последняя попытка экспансии. Великое Переселение. Как думаешь, почему они называют себя морфами?

      – Гм… Полагаю, это никак не связано с морфием?

      – И с морфологией тоже. Нет, это напоминание о терраморфирующей программе, которую запустили первые переселенцы. Чтобы сделать эту планету, так похожую на Землю, еще более землеобразной.

      – Землеподобной?

      – Верно.

      – А где настоящая Земля?

      Доктор пожал плечами.

      – Осталась в прошлом. Скорее всего, ни Земли, ни Солнечной системы больше нет. Их естественный жизненный цикл подошел к концу, и людям пришлось искать альтернативу.

      – И давно они тут? – поинтересовалась Эми. Ей уже доводилось видеть упадок Земли, но она впервые оказалась во времени, где привычного ей мира просто не существовало. От этой мысли девушке стало не по себе.

      – Многие поколения, – ответил Доктор. – Двадцать семь, если верить Белле. Столетия борьбы и изнурительного труда. Требуется время, чтобы приспособить и одомашнить мир – даже такой землеподобный, как этот. Причем морфы понимали, что никогда не увидят плоды своих трудов. Все их усилия были направлены на благо будущих поколений.

      – Но что-то пошло не так? Ты волновался из-за снега.

      – Программа дала сбой, – пробормотал Доктор под нос, чтобы Сэмвил и Белла не услышали. – По какой-то причине случился откат. Планета становится все менее и менее землеподобной. Морфы хотели насадить здесь новую цивилизацию, но теперь, скорее всего, просто вымрут.

      – Почему?

      – Не знаю.

      – Но ты что-то подозреваешь.

      – Возможно, они чего-то не учли, – сказал Доктор. – Возможно, эта планета непригодна для терраморфирования. Или у атмосферных процессоров не хватило мощности. Или…

      – Или?

      – Пустяки, – быстро сказал Доктор.

      – Или что? – с нажимом повторила Эми.

      – Говорю же, пустяки.

      Эми