Добро пожаловать в будущее. Виталий Вавикин

женщина и кормит младенца грудью. Она поднимает на Бирса усталые глаза.

      – Это наш новый сосед, – говорит Мано.

      Женщина кивает. Ребенок срыгивает. Из полной груди матери продолжает сочиться молоко.

      Бирс и Мано проходят на кухню. На столе грязная посуда и крошки синтетического хлеба. Мано спрашивает Бирса о работе, о замке.

      – Говорят, там едят только натуральную пищу.

      – Такая же синтетика, как и здесь. – Бирс вспоминает Унси и невольно сравнивает ее с Ханной, Бриной, Розмари. Невольно сравнивает их всех, потому что между ними есть связь – художник.

      – Так и о чем будет твоя первая статья? – спрашивает Мано.

      Бирс пожимает плечами, говорит, что станок еще неисправен, что многое предстоит сделать.

      – Напиши про мертвецов вуду, – советует Мано. – Эну и Адио до самой смерти верили в эти легенды.

      – А художник?

      – Художник тоже верил… До того как Адио стал принимать синтетические наркотики. После он почти не появлялся здесь. А нам во внутренний город так просто не пройти.

      – Художник тоже принимал наркотики?

      – Нет. Не думаю. Хотя, если вспоминать его картины в детстве, его рассказы о снах, которые он видит…

      – Что за сны?

      – Да как у всех, думаю. Просто… Просто он описывал так много деталей. Жутких, ненормальных. Смерть. Бьющиеся небеса. Он рисовал об этом и показывал нам. Унси говорит, что возле него много злых духов, которыми он поделился с Адио и Эну.

      – А ты как думаешь?

      – Я думаю, что они всегда были странными. Не такими, как мы. Незадолго до смерти Эну передал мне слепок своего сознания, сказав, что там есть отпечаток его воспоминания, где они с Адио поймали мертвеца вуду.

      – И что они с ним сделали?

      – Не знаю. В этой части города машины для переноса редкость.

      – Ты мог бы обратиться к художнику.

      – И спятить, как спятили Эну и Адио? Нет уж. Мне о детях надо думать, а не о теории заговоров, культах вуду и апокалипсисе. Этого безумия в голове и так много без чужих мыслей.

      – Понятно. – Бирс смотрит за окно, в ночь. – А эта запись… Она еще есть у тебя? – спрашивает он Мано.

      – Где-то была.

      – Ты можешь продать ее мне?

      – Решил написать об этом в своей газете?

      – Пока не знаю, просто интересно. – Бирс пожимает плечами. – Пока и газеты нет.

      Глава тринадцатая

      – Тебе нужна машина для переноса отпечатков сознания? – удивляется на следующий день Брина. Бирс пожимает плечами.

      – Ты покажешь мне, как пользоваться машиной?

      – Конечно, – Брина становится неожиданно серьезной, изучает картридж отпечатков воспоминаний Эну. – Здесь слишком много информации, – говорит она. В ее темных глазах горит интерес. – Скажи, какой именно отпечаток жизни тебе нужен?

      – Я пока не знаю.

      – Кому вообще это принадлежит?

      – Это важно?

      – Не знаю, – Брина хмурится. – Наверное, нет.

      Она показывает, как включить машину, как выбрать нужную секцию воспоминаний.