Чужестранка. Диана Гэблдон

что он, скорее всего, впервые видит эту комнату.

      Глядя, как он хромает, пробираясь по узкому проходу, я сказала:

      – Знаете, вам помог бы массаж. Я имею в виду, так можно снять боли.

      В его взгляде на мгновение вспыхнул опасный огонек, и я пожалела о своих словах, но он угас столь же быстро, как и возник, и на лице появилось привычное выражение вежливого внимания.

      – Делать его надо, прилагая усилие, – отважилась я продолжить, – особенно в области поясницы.

      – Знаю, – ответил он, – Ангус Мор делает мне массаж по вечерам. – Он покрутил в руках один из сосудов и сказал: – Значит, у вас есть некоторые представления о знахарстве?

      – Немного, – осторожно ответила я, опасаясь, как бы он не вздумал расспрашивать меня, что это за набор лекарств.

      На бутылочке, которой он коснулся, было написано: «Purles ovis». Кто знает, что это такое! К счастью, Колум поставил сосуд на место и осторожно провел пальцем по пыльному сундуку у стены.

      – Давненько сюда никто не заглядывал, – произнес он. – Я велю миссис Фиц, чтобы она послала девушек прибраться, как думаете? – Я приоткрыла дверцу шкафа и закашлялась от поднявшейся пыли.

      – Думаю, это было бы кстати, – согласилась я.

      На нижней полочке шкафа лежала толстая книга в голубом кожаном переплете. Приподняв ее, я обнаружила томик поменьше, в черном дешевом переплете с изрядно потрепанными уголками.

      Томик оказался медицинским журналом Битона – сюда он заносил имена пациентов, записывал их симптомы, название болезней и назначенное лечение. Ничего не скажешь, человек методичный. Одна из записей гласила: «Второе февраля года 1741-го. Сара Грэхем Маккензи, повреждение большого пальца – был зажат колесиком прялки. Прикладывать заваренные листья болотной мяты, делать припарки из равных частей тысячелистника и мышиного ушка, замешенных на очищенной глине». Мышиное ушко? Какая-нибудь трава из тех, что стоят в баночках на полке?

      – Зажил ли палец у Сары Маккензи? – спросила я у Колума, листая книжку.

      – Сара? – переспросил он и ответил, подумав: – Нет. Полагаю, что нет.

      – В самом деле? Что же произошло? Может быть, мне осмотреть ее снова?

      Он покачал головой, и мне показалось, что на губах у него заиграла еле заметная мрачная улыбка, чуть тронувшая полные точеные губы.

      – Почему? – спросила я. – Разве она покинула замок?

      – Можно и так выразиться, – ответил он. – Она умерла.

      Улыбка проступила более явно. Он повернулся и пошел по пыльному каменному полу к выходу, а я смотрела ему вслед.

      – Хочется надеяться, что вы окажетесь целителем лучше покойного Дэви Битона, миссис Бошан.

      В дверях он обернулся и посмотрел на меня с саркастической ухмылкой. Солнечный луч высветил его фигуру.

      – Соревнование не из тяжелых: хуже быть трудно, – добавил он и исчез в темноте за дверью.

      Я бродила по комнате, разглядывая все, что в ней было. Скорее всего, большей частью тут всякая