Умоляй меня. Ася Невеличка

правила и порядки, принцесса. Чтобы больше не слышал, что надо, что не надо. Я отдаю приказ, и ты ему подчиняешься. Если ты исполняешь все правильно, я забочусь о тебе. Если сопротивляешься – накажу тебя.

      Неожиданно Карина поворачивает голову на звук моего голоса. Ее губы останавливаются в опасной близости от моих. Я резко перевожу дыхание, чувствуя, что снова готов плюнуть на план не торопиться.

      – А что было сейчас? Только что? Забота или наказание?

      Я стискиваю зубы, чтобы не развернуть заразу, не нагнуть и не втащить ей по самые яйца. Вместо этого ощутимо шлепаю рукой по намыленной заднице и тут же щурюсь от удовольствия, стискиваю, сильно впиваясь пальцами в соблазнительные ягодицы.

      – Уверен, что если повторить, ты сама разберешься.

      – Я никогда не буду просить или нарываться. Тебе не придется повторять.

      Я слышу в ее голосе вызов. Она словно нарочно провоцирует меня. И я реагирую, прежде чем подумать, хватая ее за шею рукой. Не сжимаю, но удерживаю у стены, заставляя принцессу стоять на самых кончиках пальцев.

      – За ртом своим следи, или я заставлю тебя пожалеть о поспешно данных обещаниях.

      Все, что я хочу – развернуть ее к стене и трахнуть, пока мы оба не станем кричать. Но я пока не могу этого сделать. Не сейчас, когда принцесса по сути вынуждает меня к действиям.

      Я прижимаюсь теснее, давая ей бедрами почувствовать эрекцию в намокших в душе штанах. Она задыхается, но я сохраняю ясность, спокойствие и собранность. Как будто она меня совсем не трогает. Как будто я не умираю от желания погрузиться по самые яйца в ее тепло.

      – Если все еще хочешь принять душ, стой спокойно и молчи.

      Я отпускаю ее и выжидаю несколько секунд. Карина не двигается. Она приняла условия. Снова намыливаю руки и начинаю водить ими по телу. Только теперь даже не пытаюсь беречь ее чувства, наоборот, задеваю их по полной, нагло задерживаясь на интимных местах и натирая там, где у нее повышенная чувствительность.

      Ей трудно сохранять спокойствие, когда я ныряю пальцами между складок, задеваю клитор и специально проскальзываю во влагалище. Совсем чуть-чуть, только подразнить. Но принцесса приоткрывает губы и замирает с приоткрытым ртом.

      И теперь мне хочется скользнуть туда чем-то другим. Поставить гордячку на колени и…

      Конец нещадно ломит от пошлых, грязных мыслей. Должен ли я терпеть?

      – Ты можешь остаться в подвале, – шепчу я ей, почти дотрагиваясь губами уха.

      Я продолжаю кружить пальцами ей между ног и улыбаюсь, чувствуя, как она раскрывается, раздвигает ноги шире, наклоняясь вперед, чтобы я будто случайно задевал клитор рукой.

      Мне невыносимо приятно не только зарываться пальцами в нежную плоть, но и чувствовать ее напряжение, ее отклик на мои движения.

      – А можешь согласиться на милую спаленку на втором этаже. Но…

      Я замолкаю, но пальцы не переставая кружат у входа и ныряют в пульсирующее влагалище.

      Она хочет меня. Не признается, но хочет. Ни языка, ни пальцев, а на всю гребаную длину члена хочет. Даже если еще не понимает этого.

      – Но? –