Отчет неодетого человека. Неприличные и другие рассказы. Александр Витальевич Спахов

не обращать?! – с неизвестно откуда взявшейся радостью отозвался чертежник Аркадий.

      – И вот тут-то, когда организм в упоении схватки жаждет победы, ты его и поддержи… Поддержи доброй молитвой, тихим словом – и почувствуешь, – Валентин Маркович незаметно перешел на «ты», – как он, организм твой, отозвался благодарностью, воспрял горячим вороным жеребцом и снова, как я уже говорил, захотел жить. И жить весело, с огоньком, с искоркой, с лукавым прищуром и удовольствием.

      – Да, да, да! Истинно верно! – с энтузиазмом, можно сказать, с жаром откликнулся Аркадий. – Не могу! Не могу с вами не согласиться, Валентин Маркович! Очень! Очень хочется женщину, терпежа нету никакого, несмотря даже на то, что сегодня я как раз не с похмелья.

      – Да? Это почему? – несколько удивленно, с легкой укоризною посмотрел на Аркадия Валентин Маркович.

      – Так получилось, – стыдливо, не вдаваясь в подробности, ответил Аркаша.

      – Да я спрашиваю, почему же вы не идете к женщинам, Аркадий? – Валентин Маркович критически оглядел Горностаева.

      – Потому что я робкий, – простовато ответил тот и добавил: – Я без компании не хожу.

      – Понятно, – констатировал полный, не первой молодости, но пышущий никак не остывающими чувствами, легко поддающийся искушениям Валентин Маркович.

      Суббота только-только продрала глаза и развернула плечи, часы показывали начало одиннадцатого.

      – Что ж, – сказал Валентин Маркович, – все в наших силах. – И окинув взором свой шестнадцатиэтажный, семиподъездный синий с белым дом, добавил: – Возможностей перед нами тьма. Есть из чего выбрать. Осталось лишь определиться, что именно нам сегодня требуется, какого рода свидание…

      – Как это, какого рода? Женского, разумеется, какого еще? – насупился Аркадий, а в его глазах мелькнула тревога.

      – Ты не так меня понял, – поправился Валентин Маркович. – Я говорю о том, в какой манере, в каком антураже, мы решим сегодняшнее свидание.

      – А в каком можно?

      Лицо Валентина Марковича приняло задумчивое выражение.

      – В разных… Можно в романтико-возвышенном, с фортепьянной музыкой и цветами на тонких ножках. Мужчины в начищенных черных туфлях и чистых носках, а дамы с высокими прическами и глубокими декольте. «Я пригласить хочу на танец Вас…» Нравится так, Аркаша?