Люк Грей и Книга Жизней. Радмила Николаевна Богданова

ниспадал шатром воздушный темный балдахин. На длинной цепи царственно качалась рожковая люстра из черного хрусталя, а по стенам висели факелы. У подножия кровати блестел большой сосуд для купания в виде чаши на подставке. В углу опочивальни на шкуре льва стояла золотая арфа. Ее струны искусно перебирал маленькими пальчиками Харли. За огромной арфой крохотный человечек был едва заметен.

      – Вот это да! – восхищенно произнес череп. – Это ты так играешь?

      – То есть ты у нас и повар, и музыкант? Может, еще споешь нам что-нибудь? – спросил Вуди.

      Маленький арфист заглушил струны прикосновением ладони.

      – Это прекрасно, Харли! – воскликнула горгулья.

      – Спасибо, Джина, – произнес крохотный арфист.

      – Ты здорово играешь, дружище! – оценил Корс.

      – Моя золотая! – произнес Харли и погладил струны чудесного инструмента. – Ее Милость вечерами просила меня играть на арфе и засыпала под ее звуки со второго аккорда. Бедняжка, запылилась! – обратился он к арфе. – Как давно я не прикасался к тебе, – и прекрасные звуки арфы снова поплыли по будуару.

      – Браво, Харли! – перебил игру карлика Люк. – Значит, это опочивальня леди Гилмор, я правильно понимаю?

      – Да, это покои Ее Милости.

      – Мне не нравится, с каким благоговением ты о ней говоришь, – заметил Корс.

      – Привычка. Не более того, – ответил карлик.

      – Мы должны спустить арфу в залу, – подумала вслух горгулья.

      – Прекрасная мысль! – поддержал Харли.

      – Да? – хмыкнул Вуди. – Вот сам ее и потащишь, арфист.

      – Перестань, брат. Джина права. Арфа может быть нам полезной. А наш прекрасный музыкант, между прочим, еще и вкусно нас накормил.

      – Я помогу, – поддержал орел.

      – Давайте завтра, а? Может, тут заночуем? Вон какая великолепная перина! – Вуди плюхнулся на постель и закрыл глаза.

      – Немедленно встань, Вуди! – гаркнул орел. – Не веди себя как младенец.

      – Не смей! – пропищал Харли.

      Люк тоже вслед за братом взобрался на ложе, и они стали прыгать на перине и бросать друг в друга подушками.

      – Ха! Мимо! Не попал! – поддразнил Вуди брата.

      Корс, Адам и Джина переглянулись.

      – Юноши, прекратите! – попросил череп.

      – Мальчики, мы здесь не за этим! Достаточно! – по-отечески сказал Корс.

      Братья как будто не слышали их.

      – Вуди, ты первый начал! – крикнул Адам. – А ты, Люк, вообще – Избранный! А Избранные, между прочим, так себя не ведут.

      – Люк, должен сказать, ты, будучи стариком, казался благоразумнее.

      – Избранный… – строго произнесла горгулья.

      Люк, наконец, услышал и стащил брата с кровати:

      – Ну, хорошо, хорошо, мои целомудренные зануды.

      – Ее Милость, э… то есть Ядвига, сразу заметит беспорядок, – предупредил Харли.

      – О, да! – засмеялся Вуди. – Судя по хаосу на ее кухне, эта неряха ничего не заметит.

      Корс стал клювом поправлять смятую постель. Горгулья сняла лапами пару факелов