«Постояльцы черных списков». Петр Альшевский

причина, чтобы наматывать ее поводок на средний палец, но Вениамин Трушевский, довольствуясь указательным, средний палец на собаку не тратит.

      Вениамин Трушевский бережет свой средний палец для людей. Указывать ему людям нечего, а показать им средний как раз самое оно, но средний средним, а указательный, на который Вениамин наматывал семиметровый поводок, у Трушевского несколько растянулся – ни в перчатку не лезет, ни в варежку не складывается: если собака плохо ведет себя, Вениамин Трушевский ей этим указательным пальцем доходчиво угрожает. Качает у нее перед носом и приводит в искренний страх.

      Самого Вениамина Трушевского собака не опасается, но его указательный палец она боится, прикрывая тоненькой лапкой и без того потупленные глаза; Вадима «Дефолта» Гальмакова пальцем не запугаешь. Не выбьешь из седла и немытым авокадо. Но после полутора часов в отделении он стал казаться себе обрезанным койотом со слегка измененным – четыре коньячные конфеты – состоянием сознания.

      Следующим утром дебелый Вадим решил что-нибудь поменять и взялся худеть для новых побед; не из-за болезни, а лишь силой воли и слишком удачно – у Вадима «Дефолта» Гальмакова просматривается небезосновательная взволнованность, у него появляются мысли: не для той ли я новой жизни худею, что наступает после того, как умрешь?

      Когда Вадим достаточно похудел, болезнь в нем все-таки объявилась. Гальмаков нарушил обмен веществ и больше не худеет – научивший его играть в секу Виктор Кухальский шептал ему: не беспокойся, Вадим, все будет хорошо: я в том смысле, что все мы обязательно умрем; припарки, мантры… народные целители; «Дефолт», несколько придя в себя, поправляется и обретает гораздо большие жировые отложения, чем те с которых он начинал худеть.

      Вадим Гальмаков выглядит хрупким боровом и старшим кастратом-сопранистом; вскоре он вновь худеет – питается, чем придется, то много, то ничего, все это отныне ему не важно, мое отражение… оно говорит… я стал ровно таким, каким и хотел стать, но надолго ли? вряд ли надолго, со дня на день мне опять предстоит модифицироваться в какую-нибудь сторону; пока же Вадим Гальмаков суетливо пользуется своим положением – фигура у него практически идеальная и под ее приемлемым прикрытием Вадим может подойди к одной женщине, подобраться к другой и сбивчиво заговорить с ней о реальности его шансов ее отыметь, как вы смотрите на то, чтобы немного… побыть вместе? с положительным опытом прочтения Большого, Меньшего и Третьего трудов Рожера Бекона… как… намордник и спесь, лязг и скрежет от опускаемого забрала; Вадим «Дефолт», подходя и заговаривая, до невозможности суетлив, и женщины не скрывают ожесточенного недоумения: мужчина с такой великолепной фигурой, а спешит, суетится, телодвижения недопустимо лишены органичной эстетики, глаза закомплексованы.

      Виктор Кухальский, безалаберный фельдшер, выигрывавший у «Дефолта» в секу почти всю его мизерную зарплату, продвигается