Искатель. Тана Френч

малой, – произносит Кел. Забирает телефон, сует обратно в карман. – Хочешь верь, хочешь нет. Дошкуришь или как?

      Трей продолжает шкурить, но по его движениям Кел понимает, что разговор не окончен. И действительно – через минуту пацан спрашивает:

      – Вы годный были вообще?

      – Вполне. Дело свое знал.

      – Вы были сыщиком?

      – Ага. Последнее время.

      – А каким?

      – Имущественные преступления. По большей части грабежи. – Улавливает по виду Трея, что это его разочаровывает. – И задержание беглецов, иногда. Выслеживал людей, которые пытались от нас прятаться.

      Стремительный взгляд. Судя по всему, акции Кела вновь поперли вверх.

      – Как?

      – Да всяко. Разговоры с родней, дружками, подругами, приятелями, кто у них там есть. Слежка за домами, за теми местами, где тусуются. Проверка, где пользовались своими банковскими карточками. Бывает и прослушка телефонов. По-разному.

      Трей все еще смотрит на него пристально. Руки у него замерли.

      Келу кажется, что он, возможно, нащупал причину, зачем малой сюда ходит.

      – Хочешь стать сыщиком?

      Трей смотрит на него как на тупицу. Келу по кайфу этот взгляд – таким награждают в классе слабоумного ребенка, который опять тянется за резиновым печеньем.

      – Я?

      – Нет, твоя прабабушка. Ты, ты.

      Трей спрашивает:

      – Сколько времени?

      Кел смотрит на часы.

      – Почти час. – Малой продолжает на него смотреть, Кел спрашивает: – Проголодался?

      Трей кивает.

      – Давай гляну, что у меня есть, – говорит Кел, откладывая молоток и вставая. Колени трещат. Сорок восемь, думает он, еще не тот возраст, чтоб собственный организм тебе всякие звуки издавал. – Аллергия есть на что-нибудь?

      Малой смотрит на него непонимающе, будто Кел заговорил по-испански, и пожимает плечами.

      – Бутерброды с арахисовым маслом ешь?

      Кивок.

      – Хорошо, – говорит Кел. – Других разносолов нету. Дошкуривай пока что.

      Он отчасти ожидает, что пацана, когда он вернется с едой, уже не будет, но тот на месте. Вскидывает взгляд и протягивает Келу деревяшку на проверку.

      – Вроде ничего, – говорит Кел. Подает малявке тарелку, вытаскивает из-под мышки пакет с апельсиновым соком, а из карманов худи – кру́жки. Может, растущему ребенку надо б молока, но кофе Кел пьет черный, и молока в доме нету.

      Они сидят на земле и едят молча. Небо – плотная прохладная синева; с деревьев начинает опадать желтая листва, легко лежит на траве. Над фермой Лопуха Ганнона немыслимыми текучими геометриями пролетает туча птиц.

      Трей откусывает смачно, по-волчьи, с увлеченностью, от которой Кел радуется, что сделал пацану два бутерброда. Когда с едой покончено, сок Трей хлещет, не прерываясь на вдох.

      – Еще хочешь? – спрашивает Кел.

      Трей качает головой.

      – Мне пора, – говорит. Ставит кружку, утирает рот рукавом. – Можно я завтра еще приду?

      Кел отвечает:

      – А тебе в школу не надо?

      – Не-а.

      – Надо. Тебе сколько?

      – Шестнадцать.

      – Херня.

      Малой