На краю бездны. С. Дж. Уотсон

ноги каждый, потом дружно тянем. Туша тяжелая, но по мерзлой дороге скользит относительно легко. Внутренности размазываются по снегу, и нас обдает волной зловония. Я задерживаю дыхание и косо поглядываю на хмурого Гэвина: он тоже не дышит; но миг спустя запах пропадает. Мы сваливаем тушу в канаву.

      – Ладно, – говорит он, распрямляясь. – В каком состоянии ваша машина?

      Я перешагиваю через окровавленные останки животного. Интересно, что он обо мне думает? Что я беспомощно жду спасителя и понятия не имею о машине, которой доверила свою безопасность? Я вглядываюсь в его лицо, но не вижу и тени подобных мыслей. Только желание помочь.

      – Раздолбана, думаю. Нужно вызвать техпомощь. Здесь просто телефон не берет, а так я справлюсь.

      Он качает головой:

      – Послушайте, мой приятель поможет.

      – Починит ее?

      – Или отбуксирует. У него «рейнджровер».

      «Рейнджровер»? Вспоминаю машину, которая проехала мимо. В свете фар я не успела ничего разглядеть – ни водителя, ни даже марку. Какой-то большой внедорожник.

      – А он тут, случайно, не проезжал, этот ваш приятель? – спрашиваю я. – С полчаса назад.

      – Нет, – смеется Гэвин. – Мы с ним только расстались. А что?

      – Тут была еще одна машина. Вроде бы она собиралась остановиться, но поехала дальше.

      – Вы уверены?

      – Да. Но это не важно.

      На мгновение мне кажется, что Гэвин хочет задать еще один вопрос, но, похоже, передумывает и спрашивает о другом:

      – Куда вы ехали?

      – В Блэквуд-Бей.

      Он улыбается:

      – Садитесь в машину. Я вас подброшу.

      Он ведет практически в полном молчании, внимательно следя за заснеженной дорогой. Я гадаю, что он за человек, и ищу подсказки. В машине идеальная чистота, ни намека на мусор, которым завален салон моего авто; единственный признак того, что она не новая, – это пакетик лакричных палочек в подстаканнике между нашими сиденьями. В животе у меня урчит.

      – Повезло мне, что вы проезжали мимо, – говорю я – скорее для того, чтобы прервать молчание.

      Он улыбается. Я смотрю сквозь лобовое стекло вперед, в сторону Блэквуд-Бей. В черном небе отчетливо различимы созвездия. Вдалеке видна вспышка: луч маяка на Крэг-Хед прорезает низкую облачность. Я ближе, чем думала. И вновь мелькает мысль, что глупо было ехать сюда зимой. Впрочем, выбирать не приходилось. Через пару минут Гэвин слегка прибавляет газу. Фары выхватывают что-то из темноты – лучи на миг пронизывают мрак, но мы проезжаем мимо, и я не успеваю разглядеть, что это. Еще одна овца? Кролик? Олень? Даже размер точно определить невозможно: в этой темноте законы перспективы не работают. Гэвин выкручивает регулятор температуры.

      – Никак не согреться?

      Я уверяю, что все в порядке, и спрашиваю, откуда он родом.

      – Ведь не из Блэквуд-Бей?

      Вид у него становится озадаченный.

      – Почему вы так в этом уверены?

      – Из-за вашего говора. Вернее, из-за его отсутствия.

      – А, ну да, – произносит он застенчиво. – Мои родители из Мерсисайда. Но мы переехали на юг, в