Исчезнувший. Джеффри Дивер

Компьютер определяет это как альгинат. Никогда не слышал о…

      – Вспомни о зубах, – посоветовал Райм.

      – Что? – удивился Купер.

      – Это порошок, который смешивают с водой, чтобы сделать пломбу. Им пользуются дантисты. Возможно, наш убийца – зубной врач.

      Купер снова обернулся к экрану.

      – Еще мы имеем очень слабые следы касторового масла, пропиленгликоля, метилового спирта, слюды, окиси железа, двуокиси титана, дегтя и кое-каких нейтральных пигментов.

      – Некоторые из них используются в косметике. – Райм припомнил случай, когда убийца губной помадой жертвы написал на ее зеркале похабную фразу; пятна этой помады потом обнаружили у него на рукаве. Расследуя это дело, Райм многое узнал о косметике.

      – Это ее? – спросил Купер.

      – Нет, – ответила Сакс. – Я взяла мазки с ее кожи. Она не пользовалась косметикой.

      – Что ж, занесем это на доску. Посмотрим, значит ли это что-нибудь.

      Внимательно рассмотрев кусок веревки – орудие убийцы, Мэл Купер окинул взглядом присутствующих.

      – Это белая веревка с черной сердцевиной. И то и другое сделано из шелка, легкого и тонкого; вот почему она выглядит не толще обычной веревки, хотя, по существу, это две веревки, связанные вместе.

      – И зачем это нужно? – поинтересовался Райм. – Сердцевина делает веревку прочнее? Ее легче развязывать? Или, напротив, труднее? В чем тут дело?

      – Не имею понятия.

      – Дело становится все загадочнее. – В голосе Сакс прозвучали драматические нотки, что чрезвычайно возмутило бы Райма, если бы он сам не был с ней согласен.

      – М-да, – смущенно подтвердил он. – Это для меня ново. Но давайте продолжим. Мне хотелось бы натолкнуться на что-нибудь знакомое, то, чем мы могли бы воспользоваться.

      – А узел?

      – Завязан специалистом, но я не могу его опознать, – ответил Купер.

      – Отправьте снимок узла в бюро. И… мы никого не знаем в Морском музее?

      – Они несколько раз помогали нам с узлами, – сказала Сакс. – Я им тоже отправлю снимок.

      В этот момент позвонил Тоби Геллер из отдела компьютерных преступлений:

      – Это довольно забавно, Линкольн.

      – Рад, что мы позабавили тебя, – пробормотал Райм. – Сообщишь ли нам что-нибудь полезное насчет нашей игрушки?

      Геллер, молодой человек с вьющимися волосами, на колкости Райма обычно не реагировал, особенно в тех случаях, когда дело касалось компьютеров.

      – Это цифровой магнитофон. Впечатляющая штучка. Ваш невидимка что-то записал на него, сохранил звук на жестком диске и запрограммировал так, чтобы он воспроизвел его с задержкой. Что именно записал преступник, сказать нельзя – он запустил программу, которая стерла всю информацию.

      – Там был его голос, – пробормотал Райм. – Когда он говорил, что взял заложника, это была лишь запись. Как и стулья. Преступник хотел убедить нас, что он еще в помещении.

      – В этом есть смысл. Это особый динамик – маленький, но с прекрасными