Однажды на краю времени (сборник). Майкл Суэнвик

Вольф не слышал оригинальную Дженис Джоплин, но был уверен: копия идеальна. Это чувствовалось.

      Зрители были от нее без ума. Трижды певицу вызывали на бис. В четвертый раз она вышла и, тяжело дыша, прохрипела в микрофон:

      – Любимые вы мои, я вас обожаю. Правда обожаю. Но больше не могу. Не могу – и все тут.

      Послав слушателям воздушный поцелуй, она ушла со сцены.

      Все, и Вольф в том числе, аплодировали стоя. Ему на плечо опустилась чья-то рука, и он раздраженно обернулся.

      – Пошли, – сказал раскрасневшийся Каплан и потянул Вольфа прочь от беснующейся толпы – за сцену в маленькую гримерку; туда набилась куча народу, и дверь стояла приоткрытой.

      Певица с растрепанными мокрыми волосами смеялась и размахивала руками, в одной из которых была зажата бутылка, явно старинная, с этикеткой «Саузерн комфорт». В ней плескалась какая-то янтарная жидкость.

      – Дженис, позвольте вам представить… – начал было Каплан.

      – Мэгги, – весело прощебетала она, – Мэгги Горовиц. Я тебе не какая-нибудь там дохлая блюзовая певичка. И не смей об этом забывать.

      – Мэгги, это ваш поклонник. Из Африки, – кивнул на Вольфа Каплан.

      Мбикана нерешительно выступил вперед, смущенно улыбаясь людям, которым пришлось при этом потесниться.

      – Опа! – удивилась Мэгги и глотнула прямо из бутылки. – Будем знакомы, Ас. Что-то ты для африканца светловат.

      – Народ моей матери ведет свой род от немецких поселенцев.

      Его и отправили сюда еще и поэтому: светлокожего представителя обидчивые американцы восприняли бы лучше. Но об этом Вольф говорить не стал.

      – Как тебя величать, Ас?

      – Вольф.

      – Вольф! – радостно воскликнула Мэгги. – Волчок. Да, золотце, ты похож на сердцееда. Мне бы поостеречься, да? Вскружишь голову и лишишь невинности бедную девушку? – Она подтолкнула его локтем. – Шучу, Ас.

      Вольф поражался этой женщине: она была в десятки раз более живой, чем ее соотечественники. По сравнению с ней остальные американцы казались ходячими мертвецами. А еще Вольф ее немножечко боялся.

      – Как тебе мои песенки?

      – Превосходно. Это было… – Он замолк, не в силах подобрать слова. – В моей стране музыка тише и совсем не такая эмоциональная.

      – Ага. Ну, я-то думаю, что пела просто офигительно, Ас. Я в прекрасной форме, лучше не бывало. Каплан, скажи им там, в Хопкинсе. Скажи, я стою вбуханных в меня денег.

      – Конечно, – согласился Каплан.

      – Будь я проклята. Слушайте, да здесь же как в мертвецкой! Прочь из этой каморки. Вперед! По барам! Устроим вечеринку.

      Она вытолкала их из гримерки, по коридору, на улицу, и маленькая шумная толпа отправилась на поиски бара.

      – В той стороне есть один, через квартал, – сказала Мэгги. – Айда. Ас, познакомься с Синтией. Греховодница Синтия, Вольф. Мы с ней как сиамские близнецы. Не раз с одним и тем же дарованием прыгали в постель. Да? – проворковала она и ухватила Синтию за зад.

      – Мэгги, заканчивай, –