Париж. Эдвард Резерфорд

с вами? – выпалил он неожиданно для себя.

      – Но ты же собирался стать лекарем, – удивился Барух.

      – Нет, – коротко ответил Якоб.

      – Тебе нужно сначала посоветоваться с отцом.

      Якоб пообещал так и сделать.

      Но почему-то он никак не мог заставить себя заговорить с отцом, хотя понимал, что это необходимо. Мальчик был уверен, что нашел себе занятие по душе. Но сказать отцу, что он отказывается идти по его стопам, а вместо этого хочет работать с человеком, которого отец не любит… Это было нелегко.

      На следующей неделе он встретил Баруха на улице.

      – Ты сказал отцу? – спросил толстяк.

      – Нет, но собираюсь.

      – Ты можешь передумать, я не обижусь.

      – Нет. Я хочу работать у вас.

      – Может, мне самому поговорить с твоим отцом?

      – Я сам.

      – Не откладывай этого до бар-мицвы.

      И все равно Якоб медлил. С каждым разом, когда отец одобрительно смотрел на него или когда мать произносила: «Мы все гордимся тобой», становилось все труднее завести разговор о будущем ремесле. Для всех его решение будет ужасным разочарованием. Проходил день за днем, неделя за неделей, и Якоб начал думать, что лучше будет отметить бар-мицву без проблем, а с отцом можно поговорить и после.

      И так он тянул, тянул… до первой субботы после своего тринадцатилетия.

      В синагоге он хорошо прочитал отрывок из Торы. Все были очень довольны им. Вечером в доме собралось около двух десятков гостей: родители, ближайшие друзья, родственники. Раввин и Барух тоже были среди приглашенных.

      Барух вопросительно глянул на мальчика, и Якобу пришлось прошептать в ответ:

      – Я решил поговорить с отцом, когда все это закончится.

      Гости поздравляли его с совершеннолетием, и жена одного из соседей сказала:

      – Вы только посмотрите на глаза Якоба. У тебя удивительные глаза, Якоб. Это глаза настоящего врачевателя, такие же, как у твоего отца.

      – Из него получится прекрасный лекарь! – подхватил еще кто-то из друзей.

      – Должно быть, вы очень гордитесь сыном, – обратился еще один гость к матери Якоба.

      И его мать со счастливым лицом сказала, что да, она очень им гордится.

      – Он не собирается быть врачом, – сказал Барух, но из-за общего гула эти слова расслышала только женщина, с которой он в тот момент беседовал.

      – Что это вы такое говорите? – спросила она громко, и несколько человек обернулись к ним. – Конечно же, он будет врачом.

      – Не хочу с вами спорить, но знаю наверняка: он не хочет лечить людей.

      Теперь его услышала и мать Якоба.

      – О чем это ты, Барух? – с досадой воскликнула она.

      К Баруху она относилась лучше, чем ее муж, так как он приходился ей кровной родней, но тоже недолюбливала его.

      – Я говорю о том, что мальчик не намерен учиться на лекаря. – Барух пожал полными плечами. – Он хочет работать со мной. Что в этом такого ужасного?

      – Нет,