Все наши скрытые таланты. Кэролайн О’Донохью

Не захотел ни о чем говорить. Я просто сказала, что Повешенный – это про то, когда находишься между двумя состояниями.

      – Или полами, – задумчиво говорит Фиона. – Может, он «эн-би», то есть «небинарный»? Ро – это как бы гендерно-нейтральное имя.

      – Может быть. Хотя не совсем понимаю, что это.

      – Мне кажется, для разных людей это означает разное. У меня есть знакомый актер «эн-би».

      – Я тебя поняла, Фиона. У тебя есть знакомые настоящие актеры.

      – Не придуривайся.

      Она хватает старый учебник и хлопает им меня по голове. Звенит звонок.

      – Надо идти в класс, – говорит она, но никто из нас не шевелится.

      – Какой у тебя урок сейчас? – спрашиваю я.

      – Английский. А у тебя?

      – Биология.

      Мы на мгновение замолкаем, и у каждой из нас в голове вертится один и тот же вопрос.

      – Ага, – говорю я, и мы лежим на полу, подложив под головы мой джемпер в качестве подушки.

      В Душегубке достаточно уютно, если только привыкнуть к запаху.

      – Прогуляем.

      Во второй половине оказывается, что нам некому преподавать историю. В Святой Бернадетте так бывает. Иногда учителя просто не появляются из-за какого-то конфликта в расписании или из-за срочных обстоятельств. Для первогодок назначают замену, но с четвертыми, пятыми и шестыми годами обычно не заморачиваются. После звонка проходит двадцать минут, а мы до сих пор одни, без учителя и без замены.

      – Мэйв, – говорит Мишель. – Погадай мне на Таро.

      – Я уже раскладывала тебе, Мич. Три раза.

      Сказать по правде, меня это уже немного раздражает. Мне нравится, когда на меня обращают внимание, но я ненавижу, когда меня воспринимают как показывающую фокусы обезьянку. Со мной так всегда. Если мне кажется, что над моей выходкой посмеются, я обязательно это сделаю. Поэтому я и швырнула ботинок в мистера Бернарда. Таро вовсе не изменило мою репутацию, а просто укрепило ее.

      – Погадай мне, – просит Нив. – В последний раз ты гадала мне в среду.

      – Твой расклад не мог так уж сильно измениться за два дня, Нив. Все равно я оставила карты в Душегубке.

      – А вот и врешь, Мэйв. Не оставляла ты их в Душегубке. Они здесь. – Мишель достает их из моего блейзера, висящего на спинке стула.

      Что?

      – Это ты их туда положила? – недовольно спрашиваю я. – Ты что, роешься в моих вещах?

      – О боже, нет. Чего ты так бесишься? – огрызается она. – Нам просто скучно.

      – Я не могу все время подряд раскладывать одним и тем же людям, – ворчу я и считаю, что на этом дело закончено.

      – Ты еще не раскладывала Лили, – говорит Мишель.

      – Она и не спрашивала.

      Лили сидит на своем обычном месте, в первом ряду слева. Она уткнулась в одну из тех странных книг, от которых я отговаривала ее на первом курсе. Все это время Таро, казалось, совершенно ее не интересовало. Мне кажется, что отчасти потому, что эта тема ее пугает, а отчасти потому, что она не хочет больше разговаривать со мной.

      – Лили не хочет, чтобы ей раскладывали Таро.

      – Конечно,