Гадюка в сиропе. Дарья Донцова

скажу, что есть готовые детективы, – очередь выстроится! Я еще цены набивать стану. В «РОМО-Пресс» намекну, что «Альфаиздат» переговоры со мной ведет, а в «Альфаиздате» на «РОМО-Пресс» сошлюсь. Сразу гонорар и возрастет. Нет, с деньгами полный порядок. Да еще за квартиру выручу, джип его идиотский, на автобус похожий, мне не нужен, «Фольксвагеном» обойдусь.

      – Значит, ты его совсем не любила, – промолвила я в растерянности.

      Окончательно опьяневшая Лена срыгнула и громко произнесла:

      – Я его ненавидела и думала, что этот ужас продлится еще много лет.

      – Но ты же его ревновала!

      – Вовсе нет. Просто не хотела, чтобы какая-нибудь баба увела его из-под носа. Охотниц на богатого муженька много, только деньги должны быть мои.

      – Родная дочь Кондрата имеет право на часть наследства!

      – Пожалуйста, – хмыкнула она. – Только деньги-то у меня наличными, про них никто и знать не знает. Романы на дискеты сброшу и спрячу. Что останется? Квартира и машина? Половина от всего – моя, а от второй части еще половина Ванина, а уж остаток Лизкин. Вот и помещу наглую девицу в закрытый интернат и буду из ее доли расходы отплачивать!

      Я не нашлась, что возразить.

      Утром, едва солнце выкатилось из-за горизонта, ко мне в комнату быстрым шагом вошла Лена.

      – Извините, Евлампия Андреевна, – сухо и официально заявила хозяйка. – Понимаю, что бужу вас, но мне нужна ясность. Вы будете работать дальше?

      Я только хлопала глазами спросонья, плохо понимая, что ей надо. Лена, очевидно, поняла мою заторможенность по-своему, потому что прибавила:

      – Мы договаривались на тысячу долларов в месяц, но я буду платить полторы, если вы согласитесь жить здесь и избавите меня от хлопот о Лизе, квартире и готовке. Не бойтесь, толп гостей тут больше не будет.

      – Вы вроде собирались продать квартиру, – робко заикнулась я, тоже переходя на «вы».

      Лена сжала губы:

      – Сие возможно лишь через полгода, только когда я войду в права наследства.

      – Но вы хотели отдать Лизу в интернат!

      – Девчонка пока останется тут! – рявкнула хозяйка и вылетела в коридор.

      Недоумевая, что могло случиться ночью, я вылезла из-под одеяла и отправилась на кухню. Возле стола сиротливо валялся Ванин башмачок. Я подобрала его и понесла в детскую. Здесь меня ожидало неожиданное. Маленькая кроватка была аккуратно застелена, игрушки стояли на полочке.

      Я пошла искать Лену и обнаружила ее в кабинете Кондрата, у компьютера.

      – Простите, – кашлянула я.

      Услыхав мой голос, вдова моментально закрыла файл, но я успела увидеть слова «По локоть в беде» и поняла, что она просматривала новый роман Разумова.

      – Что такое? – спросила Лена. – Деньги на хозяйство нужны? Смотрите, они лежат в сейфе, за картиной с зимним пейзажем, шифр приклеен в столе, здесь.

      – Нет-нет, где Ваня?

      – Отправлен вместе с Анной Ивановной на Кипр, – совершенно спокойно ответила она и, глянув на часы, добавила: – Сейчас как раз взлетают, в девять