ЛитРес: чтец
Все книги издательства ЛитРес: чтецКровь Василиска. Том 4
Проклятые Земли. Я столько слышал про них, теперь у меня есть шанс их увидеть. Хочу ли я? Еще как!!! Особенно, в хорошей компании.
«С человеком – тихо!»
«…Ведь действительно мы все решительно забыли о том, что называется чужая беда; „общее благо“ превратилось в самое пошлое выражение, не имеющее смысла, выражение окаменелое и не только не разрабатываемое общественным сознанием, не только не совершенствующее это сознание, не очищающее его от непропорционально владеющих им страха жизни и узкости жизненной задачи, но, напротив, с каждым днем приводящее понятие о „благе“ до размеров макового зерна и твердости камня. Весь жизненный горизонт заставлен так называемыми вопросами, проектами и т. п., но холодом пустого погреба несет от них. Рубль и желание не потерять его видно в каждой из этих, загораживающих свет, „серьезных“ общественных задач…»
Мертвые боги
«На небе стояла хвостатая звезда. Кровавый блеск ее огромного ядра спорил со светом луны, и набожные люди, с трепетом встречая ее еженочное появление, ждали от нее больших бед христианскому миру. Когда комета в урочный час медленно поднималась над горизонтом, влача за собой длинным хвостом круглый столб красного тумана, в ее мощном движении было нечто сверхъестественно грозное…»
О преподавании русского языка и словесности в высших классах гимназии
«Родной язык, как уже признано всеми, должен служить главным проводником образования. Здесь мы под образованием, конечно, разумеем не накопление всевозможных знаний в голове, а то душевное развитие, при котором слово становится делом и оба служат выражением глубочайших нравственных убеждений в человеке. Нельзя ли, однако, несколько ограничить трудную задачу, которую возлагают на преподавателя родного языка? Нельзя ли точнее определить пределы, в которых может он с пользою действовать?…»
Оптимист и пессимист
«Зной невыносимый. Плоская равнина у Колтуевских колодцев вся выжжена солнцем. Три колодца высоко торчат в воздухе своими долговязыми журавлями и издали напоминают собою трех пасущихся жирафов, основательно высушенных голодом. Тишина вокруг мертвая. Кажется, что все живое сгорело в лучах солнца и превратилось в блеск и зной. Из тощих кустиков красного тальника, торчащего у пыльной дороги, столбом вымахнет порою грач, но, сделав в горячем воздухе несколько неловких движений, снова комком падает в куст, точно спалив себе крылья. В поле вся рожь свернулась клубками и, согнув стебель, как горбатую спину, прячет от солнца колос. А овес беспомощно растопырил жидкую кисть и напоминает своим взъерошенным видом обнищавшего мужичонка. Сразу видно, что ему приходится донельзя туго…»
Гридень: Ратная школа 2
Приключения инженера–робототехника в загадочной Славии или «Стальной алхимик» отечественного разлива! В прошлой жизни я занимался «благим» делом – разрабатывал высокотехнологичные протезы, дабы принести пользу обществу…ну и немного подзаработать. В нынешней – я однорукий калека, отмеченный богом-кузнецом Сварогом, и по совместительству ученик Ратной школы. А что ждёт меня в будущем – одним богам ведомо. Осталось лишь выяснить, существуют ли эти самые боги или меня просто водят за нос… Но одно я знаю точно, скучно не будет!
Эталон зла (сборник)
За нейтральной вывеской Научно-экспериментального Комитета скрывается новая спецслужба России, призванная обеспечивать контроль над самовольными переходами во времени и между мирами. Но когда проникновение происходит, оказывается, что обнаружить, а главное – захватить нарушителей крайне сложно. Ибо противостоит новой спецслужбе умный и умелый враг, не останавливающийся ни перед чем. Вступая в схватку, Комитет обрекает себя на долгое и предельно опасное соперничество с врагом. Но иного выхода у директора Дениса Навруцкого и его людей нет. На кону безопасность страны и всего мира.
Искусство малых шагов. Рассказы и хроники из жизни священника
«Искусство малых шагов» – новый сборник отца Александра Дьяченко. Автор делится с читателем радостными и трагическими историями из жизни прихожан храма во Владимирской области, где он служит вот уже более двадцати лет. Такие разные по темам, сюжету, характерам героев, истории эти объединены одной важной чертой, характерной для всех текстов этого автора, – они совершенно и безоговорочно достоверны. Никакая фантазия художника не может придумать тех, порой фантастических, поворотов людских судеб, парадоксов и совпадений, которыми так богат пасторский опыт отца Александра, тонко и точно чувствующего и «слышащего» жизнь, а в ней – волю Творца.
Литературные забавы
«Следуя за автором по линии „упрощения языка“, вероятно, можно сказать, что есть оптимизм нетребовательный, физиологический, зависимый от хорошего пищеварения, от идеально нормального внутриклеточного питания, и есть оптимизм как результат глубокого понимания идеологически правильной организации впечатлений, возбуждаемых явлениями социальной жизни…»
Апология сумасшедшего
«В сущности, правительство только исполнило свой долг; можно даже сказать, что в мерах строгости, применяемых к нам сейчас, нет ничего чудовищного, так как они, без сомнения, далеко не превзошли ожиданий значительного круга лиц. В самом деле, что еще может делать правительство, одушевленное самыми лучшими намерениями, как не следовать тому, что оно искренно считает серьезным желаньем страны? Совсем другое дело – вопли общества. Есть разные способы любить свое отечество; например, самоед, любящий свои родные снега, которые сделали его близоруким, закоптелую юрту, где он, скорчившись, проводит половину своей жизни, и прогорклый олений жир, заражающий вокруг него воздух зловонием, любит свою страну, конечно, иначе, нежели английский гражданин, гордый учреждениями и высокой цивилизацией своего славного острова; и без сомнения, было бы прискорбно для нас, если бы нам все еще приходилось любить места, где мы родились, на манер самоедов…»