Советская литература
Различные книги в жанре Советская литератураЛучшие рассказы
Друг за другом пройдут перед вами неповторимые герои Аверченко и герои Зощенко. Несмотря на оригинальность стиля и самобытность интонации – остроумные сюжеты и анекдотические ситуации рассказов двух знаменитых писателей-сатириков неуловимо схожи. Ведь в них – абсурдность жизни, быта и нравов российского обывателя в переломную для страны эпоху. Аркадий Аверченко Пропавшая калоша Доббльса Ниночка Два преступления господина Вопягина Двойник Золотой век Петухов Неизлечимые Здание на песке Широкая Масленица Рыцарь индустрии Резная работа Сухая Масленица Черты из жизни рабочего Пантелея Грымзина Михаил Зощенко На живца Честный гражданин Богатая жизнь Жених Счастье Любовь Пациентка Баня Обезьяний язык Пассажир Стакан Нервные люди Кинодрама Операция Несчастный случай Гримаса нэпа Гости Монтёр Шапка Медицинский случай Больные История болезни
Сказки об Италии
Максим Горький написал «Сказки», когда в 1906–1913 гг. жил в Италии, на волшебном, необыкновенно красивом острове Капри. «СКАЗКИ ОБ ИТАЛИИ» – на самом деле совсем не сказки. Это очерки, зарисовки реальной жизни, рассказы о простых людях, их чувствах, повседневных стремлениях и переживаниях. И все-таки, это сказки. Поскольку в них удивительно поэтичные, романтические картины богатой и красочной природы дополняют яркие и колоритные человеческие образы, жизнелюбивые и сильные характеры, прекрасные и благородные поступки.
Золотой теленок
Если перед вами ОСТРО стоит вопрос «Как стать миллионером?», то тогда вот вам миллион ОСТРОумных советов прямо из страны Советов, от мэтров авантюрной сатиры и предприимчивого юмора, знаменитых писателей Ильфа и Петрова. Аудиокнига про теленка, но не простого, а «золотого» – это и увлекательный экскурс в оригинальную эстетику российского быта 30-х годов прошлого века, и гениальное, по-детски свободное видение авторами мира, и невероятно талантливая и азартная игра замечательных артистов Алексея Кортнева и Алексея Багдасарова. Слушайте и наслаждайтесь! Ведь что может быть лучше нескольких часов смеха? Видеофрагмент создания аудиокниги
Человеческий ветер
«Десять лет человеческой жизни – оглянуться назад на десятилетие – все это было вчера: все помнится до мелочей, до морщинки у глаз, до запаха в комнате. Но в каждые десять лет уходит с земли из жизни – одна пятая всех живущих на земле людей, десятки миллионов людей идут гнить в землю, кормить червей; впрочем, в эти же каждые десять лет и приходят в жизнь миллионы людей...»
Целая жизнь
«На крутом, грязно-желтом скате оборвалась сосна, перевернулась и повисла на много лет корнями кверху. Корни ее, походившие на застывшего раскоряченного лешего, задравшегося вверх, обросли уже кукушечьим мхом и можжевельником. И в этих корнях свили гнездо себе две большие серые птицы, самка и самец...»
Три Брата
«Там степь, заволжье уперлось – не в Волгу, а в Трех Братьев, которые в географии, кажется, являют собой кусочек Ергеней. Волга узка и пустынна, хоть и нижний здесь начинается плес. Река Караман опоясала Катринштадт, и немцы курят трубки – Трем Братьям и степи...»
Голый год
В центре романа – жизнь в 1919 году в провинциальном городе Ордынин. Отталкиваясь от позиции отстраненного репортера, автор движется к созданию размашистого историософского полотна о революции и предшествующей тысячелетней истории Руси. Революция в романе – своего рода прыжок. В этом «прыжке» по-новому раскрывается и сам человек. Он описывается подчеркнуто натуралистично, в нем обнаруживается природно-зоологическое начало. "Голый год" можно с полным правом назвать первым в советской литературе авангардистским произведением крупной эпической формы. В истории русской прозы пореволюционной поры роман сыграл ту же роль, что и "Двенадцать" Блока в истории поэзии.
Заволочье
«В бреду возникала реальность: – реальность прежняя была, как бред. – Норвежцы называли русский север – Биармией, – новгородцы называли его: Заволочьем. – Далеко в юности, почти в детстве – ему, Борису Лачинову, студенту, двадцать два, ей, гимназистке, семнадцать: и это был всего один день, один день в лесу, в поле, весной, у нее были перезревшие косы – и как в тот день не сошла с ума земля, потому что она ходила по земле?»
Грэго-Тримунтан
«Их было двое – два шкипера, два друга, два крестовых брата, поменявшиеся крестами в бурю, в час, когда вместе они гибли… Им одинаково задалась жизнь, потому что они были почтены товарищами, водили бриги, – потому что у них были красивейшие жены и были хорошие дети: потому что у них была удача и крепко сидели головы на крепких плечах (Николай женился пятью годами позже Андрея). Это были два друга, обменявшиеся крестами в гибели, чтобы обменять жизнь одного за жизнь другого: тогда там, в море, в снегу и ветре, в месяце декабре у берегов Сулина их трепал грэго-тримунтан, они оба стояли у руля, в ночи, в ветре, в снегу – без компаса, без парусов, без мачт…»
Без названия
«…Очень трудно убить человека, – но гораздо труднее пройти через смерть: так указала биология природы человека... Всё это было двадцать лет назад. Героев в этом рассказе – трое: он, она и тот третий, которого они убили и который стал между ними. Этот третий – был провокатором. Этот третий был человеком, продававшим за деньги людей на виселицу, продававшим революцию, ее идеи и ее честь».