Документальная литература
Различные книги в жанре Документальная литератураТретий рейх на наркотиках
Сенсационная книга-разоблачение Нормана Олера посвящена теме, которую до сих пор стыдливо обходили стороной историки, – тотальной наркотизации Третьего рейха. Между тем германский вермахт стал первой армией в мире, которая в массовом порядке подсела на синтетический наркотик – первитин* (торговая марка метамфетамина). Детище военного физиолога Отто Ф. Ранке, который сам был первитиновым наркоманом, употребляли почти поголовно во всех родах войск – от кригсмарине до люфтваффе, от рядового до генерала. При этом наркотики вовсе не были привилегией военных – с началом Второй мировой, когда кофе стал большим дефицитом, за завтраком почти каждого немца его, в качестве взбадривающего средства, заменял амфетамин. Страна фактически погрузилась в наркотический дурман. На вершине «наркотической пирамиды» находились заправилы Третьего рейха: Гитлер, Гиммлер, Геринг и другие были законченными наркоманами. В «меню» «Пациента А», например, входило свыше восьмидесяти самых разных гормонных препаратов, стероидов и лекарств. * Первитин (метамфетамин), героин, кокаин включены в списки наркотических средств, оборот которых в Российской Федерации запрещен или ограничен.
Очищение. Зачем Сталин обезглавил свою армию?
Эта книга переворачивает наши представления о причинах и последствиях репрессий 1937–1939 годов, когда Сталин, готовясь завоевать Европу под прикрытием коммунистической идеологии, безжалостно избавлялся от всех, кто мог помешать реализации его грандиозных планов. Виктор Суворов убедительно показывает, что сталинская чистка высшего командного состава Красной Армии была не результатом заговора или борьбы за власть между влиятельными кланами в руководстве страны и не следствием параноидальности вождя, а очередным этапом подчинения карательной машины Советского Союза и наведения порядка в вооруженных силах, сделавшим Красную Армию гораздо более боеспособной, что в конечном итоге позволило одержать победу в войне с Германией. Виктор Суворов развеивает многочисленные мифы о сталинских репрессиях, которые десятилетиями создавали и распространяли советская пропаганда, политики и историки в России и за рубежом, фальсифицируя историю ключевых событий первой половины ХХ века, чтобы скрыть истинную роль СССР в развязывании Второй мировой войны.
День М. Когда началась Вторая мировая война?
«День М» – продолжение культового бестселлера «Ледокол», перевернувшего наши представления о причинах Второй мировой войны, грандиозная историческая реконструкция событий 1930-1940-х годов, когда руководство СССР во главе со Сталиным пыталось раздуть пожар мировой революции и готовило новую мировую войну, чтобы под прикрытием коммунистической идеологии завоевать Европу. Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, Виктор Суворов рассказывает о тотальной мобилизации вооруженных сил и экономики Советского Союза, начавшейся еще до развязывания Второй мировой войны, и о том, почему эта мобилизация должна была закончиться нападением СССР на Германию. Виктор Суворов развеивает многочисленные мифы о причинах и обстоятельствах начала Второй мировой и Великой Отечественной войны, которые десятилетиями создавали и распространяли советская пропаганда, политики и историки в России и за рубежом, фальсифицируя историю ключевых событий первой половины ХХ века.
Письмо С. С. Уварову
«Милостивый государь Сергей Семенович. Позвольте мне на сей раз обратиться к вашему высокопревосходительству не как к министру, но как к русскому литератору и дворянину…»
Историмор, или Трепанация памяти. Битвы за правду о ГУЛАГе, депортациях, войне и Холокосте
В новой книге Павла Поляна собраны работы о соотношении памяти и беспамятства, политики и истории: проблематика, которая, увы, не перестает быть актуальной. «Историомор» – неологизм и метафора – это торжество политики, пропаганды и антиисторизма (беспамятства) над собственно историей, памятью и правдой. Его основные проявления очевидны: табуизирование тем и источников («Не сметь!»), фальсификация и мифологизация эмпирики («В некотором царстве, в некотором государстве…») и отрицание, или релятивизация, установленной фактографии («Тень на плетень!»).
Еврейские судьбы: Двенадцать портретов на фоне еврейской иммиграции во Фрайбург
«К началу 1990-х гг. в еврейских общинах Германии насчитывалось не более 27–28 тысяч человек. Демографи-ческая структура их была такова, что немецкому еврейству вновь грозило буквальное вымирание. Многие небольшие и даже средние общины из-за малолюдья должны были считаться с угрозой скорой самоликвидации. В 1987 году во Фрайбурге, например, была открыта великолепная новая синагога, но динамика состава общины была такова, что к 2006 году в ней уже не удалось бы собрать «миньян» – то есть не менее десяти евреев-мужчин, необходимых, согласно еврейской традиции, для молитвы, похорон и пр. ритуальных действий. Как с горечью шутил Клаус Тешемахер, один из тогдашних руководителей общины, все шло к тому, что важнейшим еврейским институтом Германии станет не синагога , а кладбище . Но в апреле 1990 года первые 70 советских евреев, находившихся в Германии, а точнее в ГДР, с гостевыми, туристскими или деловыми визами, «сдались» восточноберлинским властям и не вернулись на родину, где в это время поднял голову антисемитизм и возникла угроза погромов…»
Теплый год ледникового периода
2012 год наверняка будет назван будущими исследователями переломным в истории России начала XXI века. Действительно, именно тогда произошли заметные, не исключено, что и необратимые изменения в общественно-политической жизни страны; Россия шагнула то ли на новую ступень развития, то ли откатилась на столетие назад. Так или иначе, 2012-й выделился на гладком фоне эпохи стабильности или, как еще называют годы путинско-медведевского правления, ледникового периода. Статьи и заметки Романа Сенчина, включенные в эту книгу, одна из первых попыток не только фиксации, но и анализа произошедшего в стране в ушедшем году, а точнее, с декабря 2011-го, когда перелом стал обретать реальные очертания, по ноябрь 2012-го, когда наметившаяся было политическая весна в России, сменилась новой зимой
А. С. Щербакову
«Дорогой Александр Сергеевич! Я думаю, что проверка «обещаний писателей» в той форме, как Вы предполагаете её, – неудобна и, наверно, вызовет всякие подозрения, обиды, кривотолки. Люди «свободной профессии», самолюбивые и набалованные отношением общественности к ним, гг. литераторы могут вообразить, что их ставят в положение чиновников, хотят «ревизовать» и пр. и т. п. и в конце концов стесняют свободу их творчества…»
Записные книжки
«Петру Михалов‹ич›у. – О торговле и рынках и произведенных‹?› сделках со всеми бран‹ями› и обычаями, а подчас и загибаньями. – Крестьянский костюм. Крестьянский хлам, всё, что валяется в избе; все тряпья. Дела Петра Михалча Отдать рубить платки. Мыть рубашки, вымыть коляску, вставить стекла в фонари, купить колбасы и конф‹ет›…»
Прозвища казаков донских и кубанских станиц. Казачья жизнь
Каждое прозвище имеет свое объяснение, свою, так сказать, историю. Многие из этих «историй» носят такой характер («неудобосказуемый»), что их будет очень трудно изложить в печати. Нельзя сказать, чтобы объяснения прозвищ отличались особым остроумием или глубиной, но все же мы считаем полезным запечатлеть их на страницах нашего – семейного, так сказать – казачьего журнала, чтобы сохранить их для будущего.