В объятиях принцессы. Джулиана Грей

сэр. – Луиза вернулась на место.

      – Ну а теперь приступим, мистер Маркем. Начнем с обычной переписки. К сожалению, без нее не обойтись. – Сомертон говорил сухо и быстро. – Первое письмо – моему поверенному. Это ответ на запрос, который находится у вас на столе, – самое верхнее письмо в стопке. Дата – двенадцатое ноября 1889 года.

      – Сэр, сегодня четырнадцатое ноября.

      – Да, но мы датируем письмо двенадцатым числом. «Дорогой мистер Таунс. Примите мои глубокие извинения за задержку с ответом на ваш запрос, направленный мне три дня назад. Боюсь, я ничего не знаю о деле, с которым вы ко мне обратились, и, более того, подозреваю, что ваша жалобщица руководствуется низменными мотивами. Поэтому предлагаю вам отказать ей со всей решительностью, а если это письмо попадет к вам слишком поздно, чтобы предотвратить кризис, на который она ссылается, сообщите о наших сомнениях ее ближайшим живым родственникам. Искренне ваш, Сомертон». Какие-нибудь комментарии, мистер Маркем?

      Луиза положила ручку.

      – Никаких, сэр, – сказала она, глядя на письмо. – Разве что оно очень короткое.

      – У меня мало времени, мистер Маркем. Можете передать мне письмо на подпись. Остальные бумаги у вас на столе – приглашения на то или иное мероприятие. Ответите на них одинаково – вежливым отказом. После этого отправитесь в Министерство иностранных дел и получите список всех пароходов, которые приходили в Англию из балтийских государств за последний год.

      – Простите…

      Сомертон явно удивился:

      – Я сказал, что мне необходим список всех пароходов, которые приходили в Англию из балтийских стран, скажем, начиная с первого января этого года. По-моему, я выразился вполне ясно. Надеюсь, вы ничего не перепутаете.

      – Я только хотел бы знать, зачем…

      – Вы здесь не для того, чтобы задавать вопросы, мистер Маркем. Просто делайте, что вам говорят.

      Лицо графа оставалось невозмутимым, словно маска. Оно ничего не выражало, кроме разве что некоторого удивления. Должно быть, его очень удивил тот факт, что Луиза осмелилась задать вопрос. Это выражение было Луизе знакомо. Она нередко видела его на лице отца, взиравшего так на советников, помощников, секретарей, жен и побочных дочерей.

      Выражение предполагало полный контроль над человеком, на которого был устремлен взгляд.

      На мгновение в Луизе проснулось властолюбие. Она представила, как отбрасывает галстук и накрахмаленный воротник и сообщает этому наглому выскочке, холодному тирану, что ей доводилось командовать армией. (Если говорить честно, это была очень маленькая армия, но все же достаточная, чтобы взять штурмом один конкретный лондонский дом и пленить его владельца.) Она опустила глаза и уставилась на ручку, которую сжимала в руке так сильно, словно хотела выжать из нее чернила.

      Мгновение прошло, она успокоилась.

      – Конечно, сэр. Ваши мотивы – совершенно не мое дело. Однако я оставляю за собой право отказаться выполнить ваше распоряжение, если посчитаю его аморальным или незаконным.

      – Нет