Книга Толаги. Повесть. Ирина-Ариадна-Лиля Деймос

субъекте то за спиной, то чуть впереди. Время от времени тот жестами отдаёт команды. Старый друг эстрадной звезды вместе с женой, верный собутыльник, последний из могикан. Кажется, назавтра он звал на чай. Так внуки говорили по телефону. Только вот сердце схватило. Положили в больницу. Может, просто сбежать? Скучно тут, противно, как в склепе. Ни выпить, ни погулять. И леща в ларьке не купить. Пациент опускает ноги, и незамеченный выходит на улицу через длинный слабо освещённый коридор. Да жив ли ещё друг-то? Полупрозрачный тип делает движение рукой, чтобы он шёл прямо к шоссе. Сколько машин, так и проносятся, визжат, а на улице-то уже темно, да и ливень прошёл. Тапочки промокли. Идти прямо через дорогу страшно, хоть и через переход. А что поделаешь, палец сурового надзирателя командует «полный вперёд». По правую руку возникает двойной памятник. Ниоткуда, белого мрамора. А лицом как раз его приятель и супруга. Хоть и памятник, а курит сигарету, «Герцеговину Флор», настоящую. Да и как иначе, любили они жизнь оба. Неужели нет больше, на том уже свете? Наклоняется мраморный дружок и курево отдаёт, привычным жестом. От затяжки перехватывает горло как удавкой. Туже и туже, пока сознание не покинуло навсегда. Ценил явь, не то, что молодёжь в наркоте, да ушёл в вечный сон. Жалко.

      Боже мой, новенькая, слониху выписали. Какую-то юную спортсменку с двойным вывихом. Ногу ей подвесили на растяжку, так что лежачая пациентка, как и я. Это плюс, после всех этих мук. Да, уж, скучно было старику в отдельной палате с привилегиями, а мы из простых смертных. Сочувствия в Фундуке новый персонаж сна не вызвал. Но раздражал меньше, чем предыдущие два. Жизнь надо любить, тогда и она тебе улыбнётся. Сколько не проживи, а уходить на тот свет не хочется. Новая соседка по палате скандалит с дежурной сестрой. Качает права так громко, что слышно каждое слова, да ещё эхо повторяет от каждой стены. Махает всеми четырьмя руками. По звуку, понятно. Холодно ей, что ли без второго одеяла, и почему нельзя сварить любимые макароны в чайнике. Честное слово, молодёжь такая нудная пошла, нет слов. Ей бы и в отделение выше обратиться, неврологическое. Прошли три недели. Толаги решила копить мелочь на автобус и гостинец, адрес больницы узнала, почему так долго?

      Четвёртый сон

      Идут две девушки по улице. Одна высокая и эффектная, всё внимание мужчин достаётся ей. Как будто не замечают прыщик на левой щеке и грубую смуглую кожу лица да азиатские скулы. А рядом сокурсница. Как антипод, но зато хорошо учится, старается. Походит мужчина и заводит знакомство, та остаётся холодной, но немного кокетничает. Нет, завидно, конечно, но не слишком. Потом они садятся на парковую скамейку, вместе решить безнадёжную задачу по начертательной геометрии. Но и некрасивая Света в ней мало разбирается. Помогать не хочется. Что ей светит в жизни. Ни детей, ни любящего мужа. Если только забулдыга какой. А этой всё как с дерева по осени само в руки падает. Да не знает она, как решить.

      – Точно,