Лекарство от уныния. Ольга Рожнёва

народу балагурить расхотелось, пошли по домам. И председательша угомонилась, на прощание насмешливо бросила:

      – Буду ждать твою весточку!

      И что вы думаете? Месяца не прошло, как помер дед Ефим. Внучка его три дня

      по нему Псалтирь читала не таясь. А как похоронили – на следующее же утро чудо случилось, какого отродясь в селе не бывало.

      Утром, до петухов, вся-вся скотина до малейшего ягнёнка оказалась выведена со дворов. Выведена, выстроена у старого закрытого храма чуть не в шеренгу. И стоят: коровы, бараны, лошади – весь сельский скот. Стоят, не разбредаются, словно кто-то невидимый их держит.

      – То дед Ефим обещанную весточку послал, – пронеслось в народе.

      А Дарья с утра из окна полураздетая выскочила, весь день по селу металась с взглядом безумным и на все вопросы только одно твердила:

      – А мне на особинку, а мне на особинку…

      Председателем больше работать не стала. Знаешь уборщицу в школе? Так это Дарья и есть та самая. Частушки похабные в селе петь перестали, достали иконы из сундуков, кто попрятал, про Псалтирь вспомнили.

      Вот такую весточку дед Ефим общине послал.

Санькина обида

      Случались искушения и скорби – а куда без них? Анисья относилась к новому члену семьи настороженно, приняла без радости. Став взрослой, Санька в полной мере оценила терпение мачехи, её подвиг: воспитывать семерых родных детей, да ещё взвалить на себя ношу чужих пятерых! Могла бы воспротивиться отцовскому решению взять Саньку домой – имела полное право: законная жена. Не воспротивилась, слова против не сказала, а ведь приходилось и готовить, и стирать на всю огромную семью.

      Иногда не выдерживала, срывалась. Как-то ребятишки играли, и вдруг самому младшему прищемили руку в двери. Малыш закричал от боли, заплакал. Анисья вылетела с половником, и кто-то из детей, испугавшись наказания, показал пальцем на чужачку. Мачеха, не разбираясь, стукнула огромным половником Саньке по лбу. Больно! Сразу шишка стала расти.

      Слёзы потекли от боли и обиды: только своего папку нашла – и так обижают. Санька в слезах громко крикнула:

      – Ухожу от вас! И пока папка за мной не придёт – я к вам не вернусь!

      А у неё появилась школьная подружка, Светка, которая росла в семье одна. Санька к ней и отправилась. Мама подружки, тётя Римма, увидев огромную разноцветную шишку, расстроилась:

      – Вот что значит неродная мать! Да она так тебя убить могла! Садись, деточка, к столу, там, где есть три тарелки супа, всегда и четвёртая найдётся.

      Прожила Санька у тёти Риммы неделю. Приходит за ней Лёнька:

      – Саша, пошли домой!

      – А почему папа не пришёл?

      – Как тебе не стыдно! Папа один на нас всех работает, а ты тут такие фокусы выкидываешь! Тётя Анисья сама жалеет, что тебя ударила. Под горячую руку ты попала…

      Тётя Римма головой покачала, потом тоже посоветовала:

      – Что делать-то, Санечка?! Иди уж домой…

      Отец не сказал Саньке ни слова… Анисья тоже промолчала, только за ужином подсунула кусок побольше да послаще