Громовое колесо. Золотое перо. Мария Борнякова

Мы уже и не чаяли тебя отыскать, бедовая твоя голова!

      – Да, да, – старательно согласилась я, начиная тихонько сползать вниз. – Голова у меня точно… Я на все согласная… Только можно, я прилягу чуток…

      Леший крепко взял меня за плечи, вгляделся в лицо:

      – Где болит? – резко спросил он, не отрывая от меня напряженного взгляда.

      – Голова… где ударилась, и в висок отдает…, – уже не очень связно пробормотала я. – Но это ничего… ты прав… меня давно пора выдрать…

      И тут я ухнула в какую-то черную яму, а встрепенувшись, увидела, что мы уже в избе, в теплой полутьме у жарко натопленного очага. Я полулежала на лавке в чужой рубахе до пят, укрытая одеялом, а рядом сосредоточенный Леший аккуратно ощупывал мне голову.

      – Жить-то буду? – я выдавила кривую улыбку.

      – Не ведаю пока, – откликнулся знахарь и протянул мне ковш с горячим и терпким напитком. – На-ка вот, согрейся, замерзла совсем.

      – Спасибо, – я с наслаждением глотнула, подержала ковш в ладонях, сделала еще глоток. – Леший, прости меня, я не хотела тебя рассердить…

      – Я и сам хорош, – поморщился хазарин. – Не стоило мне тебя одну оставлять. Да и уж коли недоброе заподозрил, в Новоград вернуться следовало, а не в ворота лезть… Сглупил я знатно! Моя вина, что ж тут еще молвить. А тебе стоит выполнять, что обещано! Мы ж едва тебя отыскали, и лепо, что купец от жадности обо всем позабыл. Сокол так византийцем обернулся, даже я поверил. А коли б не сумел?

      Я тяжело вздохнула и опустила взгляд – возразить мне было нечего.

      – С Милой хоть все в порядке?

      – Живехонька и здорова, лишь о кусты оцарапалась. Ее разбойники не заметили, торопились тебя поймать.

      – Фигушки бы поймали, если б не та коряга, – вновь расстроенно вздохнула я.

      – Не усомнюсь, так и есть, – хмыкнул Леший. – Волянда жаловался все, что ты его шайку едва не уморила, так улепетывала.

      – А ты б не улепетывал? – я чувствовала себя полной дурой и не поднимала глаз.

      – Будь на месте твоем – еще как бы! – со всей возможной искренностью согласился Леший.

      Хлопнула дверь. Сокол, уже в одежде и кольчуге дружинного, принес скомканный тюк византийских нарядов и швырнул их в очаг. Вверх взметнулись искры.

      – Княжество не спали, – буркнул Леший. – Зима уж близко.

      Сокол не ответил – он явно был не в духе. Неужели он тоже злится из-за меня?

      – Леший, – тихо попросила я. – Пусть Сокол меня стукнет наконец. Может, ему полегчает.

      – Успеет, – недовольно откликнулся знахарь. – Лишь когда я позволю.

      Лучник бросил на побратима осуждающий взгляд и так же молча вышел в дождь. Я загрустила.

      – Сокол злится на тебя справедливо, – заметил Леший. – Перепугала ты нас знатно. Помысли, что еще князь скажет.

      – Он знает?

      – Князя еще нет в Новограде. Задержался он в пути, Сокола гонцом прислал и часть дружины с ним. Они аккурат мимо селения проезжали. Там их Мила встретила да поведала, что